Заговор против «Эврики». Брошенный портфель - [39]

Затем диктор перечислил конкретные факты преступной деятельности немецкой агентуры в Иране и напомнил, что иранское правительство было трижды предупреждено, однако ничего не сделано для пресечения произвола гитлеровцев.

“Вследствие этого Советское Правительство оказалось вынужденным, — продолжал диктор, — принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу, в силу статьи 6-й Договора 1921 года, право — ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска”.

Илья вскочил с кровати, быстро оделся. Али принес утренние газеты. Илья даже не дотронулся до них. Слуга удивленно смотрел на своего хозяина. За дверью послышались торопливые шаги. Запыхавшись, вбежал Югансон.

Как только слуга вышел, Югансон спросил:

— Ты уже слышал? Большевики вторглись в Иран. Нам приказано немедленно выехать на место и приступить к операции.

Илья быстро собрался, и они пошли в гараж. Оттуда на “оппеле” заехали к Кирееву и втроем помчались на север.

Навстречу, сигналя, неслись автомобили, груженные чемоданами, узлами, свертками.

Киреев забился в угол машины и молчал.

— Бегут. Не успели даже собраться как следует. Есть, наверное, причины не встречаться с большевиками, — пробасил Югансон.

Илья с облегчением подумал, что сейчас иранской полиции будет, конечно, не до убийства какого-то эмигранта. Опасность несколько отдалилась.

В охотничьем домике Дохуды собрались Югансон, Светлов, Киреев, Дохуда, Курбан и Реза.

— Вам, Киреев, с Курбаном и Резой надо выехать в Миане и начать операцию. Я и Мартин Бабах пока останемся здесь, — приказал Югансон.

— Но красные уже давно перешли границу, я могу столкнуться с ними. Зачем же лезть им в пасть, — возразил Киреев.

Курбан и Реза согласно закивали головами.

— Мы будем похожи на баранов, которые сами пришли на бойню, — заметил Курбан.

— Болваны! Для достижения такого сходства вам не надо ходить на бойню, — прошипел разозлившийся Югансон.

Курбан и Реза понуро молчали.

— Лучше начать с тех объектов, что ближе к Тегерану, — предложил Киреев. — Ведь взрывчатка по местам еще не развезена.

— Как? Вы еще не развезли взрывчатку?! — вскипел Югансон. — Это предательство! Мы ничего не успеем сделать.

— Позвольте, позвольте! Вам было известно о том, что взрывчатка пока на складе. Никаких указаний вы нам не давали, — пытался оправдаться побледневший Киреев.

— Какие еще указания? Вы сорвали операцию! — Югансон повернулся к Илье: — Разоружить и арестовать!

Светлов отобрал у всех троих пистолеты, втолкнул Киреева и контрабандистов в чулан.

— А вы, агаи Дохуда, достаньте несколько машин для переброски взрывчатки.

— Пойду и сделаю все возможное, — сказал Дохуда и вышел.

— Я свяжусь с Тегераном, расскажу об обстановке. Нам придется действовать вдвоем. — Светлов вышел вслед за Дохудой.

Вскоре он вернулся.

— Ничего не получилось. Тегеран молчит.

— Я сейчас попытаюсь связаться сам!

— Не надо, Эрих, скоро время нашего очередного сеанса с Тегераном, тогда и поговорим. Пока русские не пришли, выведем из строя наиболее важные объекты. Давай возьмемся быстрей за дело.

Югансон заколебался. Чувствовалось, что ему не хотелось делать все самому.

— А может быть, освободим тех? — кивнул он на чулан. — Пусть помогут нам, — нерешительно предложил он. — Чтобы не терять времени, пошлем Киреева с Курбаном и Резой за взрывчаткой, она недалеко, хранится на бакалейном складе фирмы “Краузе и сын”.

— А где гарантия, что Киреев не предатель? Надо посоветоваться с Тегераном, — возразил Илья.

Югансон угрюмо проворчал:

— Теперь Миллер рассчитается со мной за все. Припомнит и моряка.

Они сидели, курили сигарету за сигаретой, оборачиваясь иногда на стук из чулана, где бесновались Курбан и Реза. Контрабандисты требовали увезти их отсюда, так как скоро должны появиться красные.

Югансон успокаивал их: вот свяжется с Тегераном и получит оттуда указание. Арестованные на некоторое время утихали, а потом опять поднимали крик.

Наступило время сеанса с Тегераном. Светлов поехал на “оппеле” к дому в поместье Дохуды, где находилась рация.

— Смотрите, смотрите, русские! — встретил его испуганный Дохуда, который ждал там машины. Он потащил Илью к окну, из которого был виден коттэдж, где находился Югансон с задержанными.

Советские военные вывели Киреева, Югансона и контрабандистов и направились с ними к небольшой рощице, сквозь листву которой серебрился самолет.

Реза, обычно не хромавший, сильно припадал на раненную когда-то ногу и держался за руку Курбана. Оба еле брели, десантники все время торопили их. Югансон, наоборот, шел быстро и, размахивая руками, что-то взволнованно говорил своим конвоирам. Киреев несколько отстал от остальных с офицером, который командовал десантом.

— Смотрите, он беседует с русским офицером, как со своим, — заметил Дохуда.

— Киреев же русский.

Дохуда повернулся в сторону Ильи с таким видом, будто только что узнал, что Киреев русский.

— Это его работа… Он дал знать русским, — разволновался Дохуда.

Илья пожал плечами. Десант прибыл по его сигналу. Когда Илья ходил связываться с Тегераном первый раз, он сообщил находившейся поблизости советской специальной группе, где находятся диверсанты.