Заговор против «Эврики». Брошенный портфель - [34]

— Никуда не уйдешь. Мы тебя давно ждем.

Поднялся парень, которого Андрей ударил в живот.

Он нагнулся и стукнул Дымова кастетом по голове. Моряк почувствовал жгучую боль, мышцы ослабли, он потерял сознание. Последнее, что слышал, были слова главаря, похожего на динозавра:

— Иса, ты, кажется, убил его.

— Клянусь циновкой имама Али, неверная собака прикидывается дохлой мышью! — воскликнул Иса.

— Давай поднимем драчуна, — проворчал главарь.

— Чашм горбан, — ответил Иса, ощупывая, хорошо ли связан моряк. — Не беспокойся, Ашум, ничего с ним не случится.

Они подняли Дымова, вынесли на улицу и втолкнули в подошедший автомобиль.

Из посольства ничего не видели, его здание было расположено в глубине сада. Не появлялись поблизости и прохожие.

Андрей еще чувствовал, как сажали его в машину, а потом в памяти наступил провал. Когда он пришел в себя, в машине было темно. Рядом сидели двое. По тряске Андрей понял, что город с асфальтированными улицами остался позади; ехали по проселочной дороге.

“Куда везут?” — подумал Андрей. Он сидел не двигаясь; от малейшего движения голова, казалось, разламывалась на части. Наконец автомобиль остановился. Иса и Ашум вынесли Андрея из машины и направились к дому, стоявшему за глухим забором в стороне от шоссе. За ними кто-то шел. Постучали висевшим на калитке молоточком в металлическую скобу. В ответ раздался собачий лай.

Встречавший указал, куда поместить Дымова.

Матроса внесли в темную с низким потолком комнатушку. В углу одиноко стоял топчан. Тусклая лампочка едва освещала этот чулан. Андрей обдумывал случившееся. Так удачно выбрался из застенка, и вдруг все рухнуло, он снова в руках врагов. Моряк не мог простить себе неосторожность. Сейчас ему приходило в голову много способов связаться с посольством без всяких осложнений. Стоило бы дождаться выхода на улицу кого-нибудь из сотрудников посольства, подойти к нему и рассказать о себе. Что делать? Как держать себя? Сосредоточиться он не мог: ныла рана на голове, от веревок немели руки и ноги.

В коридоре зазвякали, точно шпоры, плохо прикрепленные к каблукам подковки. В комнату вошли Ашум и Иса. Иса зло посмотрел на Дымова, видимо не мог забыть полученный удар. Новый костюм на нем был измят, словно Иса не доставлял себе труда снимать его, когда ложился спать.

— Как поживаешь, арбаб? — спросил Андрея Ашум и раскатисто захохотал. Ему показалось, что он остроумно пошутил, назвав Дымова хозяином.

За ними вошел мужчина в белом халате с саквояжем и остановился у дверей.

— Пожалуйста, доктор, — пригласил его Ашум.

Врач осмотрел Андрея, торопливо промыл рану, наложил повязку и тотчас ушел. Следом вышли Ашум и Иса.

Через несколько минут опять раздался цокот подковок. Ашум и Иса принесли еду, поставили на стол перед кроватью поднос и освободили Дымова от веревок.

Рана болела, двинуть руками и ногами Андрей не мог, они словно одеревенели.

— Ешь, — сказал Ашум и, забрав веревки, ушел вместе с Исой.

Очень хотелось есть. Андрей покосился на поднос. Кусок зажаренной баранины, стакан чаю и свернутый, как салфетка, лаваш выглядели аппетитно, но моряк сдержал себя и не дотронулся до завтрака.

Приоткрылась дверь, в щели появилась голова Исы.

— Почему не ешь? — спросил он. Андрей не ответил.

Иса ушел и вернулся с Ашумом.

— Голодовка?! — угрожающе закричал Ашум.

Андрей по-прежнему не произнес ни слова.

— Пусть не ест, посмотрим, — многозначительно сказал Ашум, и головорезы вышли.

В соседней комнате их ожидали Югансон и Каземи.

— Смотрите, чтобы моряк, черт побери, не сбежал, как в Бендершахе от этих остолопов. Стоило не заплатить им месяц-два, как они стали относиться к моим поручениям наплевательски, — сказал он Каземи.

— Нельзя ждать доблести от солдат, которым мало платишь и которых плохо кормишь, — заметил Каземи и осекся, поняв, что допустил бестактность.

Югансон свирепо посмотрел в его сторону. Появились Ашум и Иса. Они изогнулись в почтительном поклоне и стали у дверей.

— Как дела? — спросил Югансон.

— Не ест и молчит, — елейным голосом ответил Ашум.

Совсем недавно Ашум сидел в тюрьме за убийство. Ему угрожала виселица. Югансон, искавший помощника, по совету Каземи остановил выбор на Ашуме и через знакомых чиновников помог ему выбраться на свободу. Ашум согласился выполнять любые поручения и подобрал себе в подручные старого друга Ису, неуловимого тегеранского карманника.

— Пойду поговорю с ним сам, — сказал Югансон и направился в каморку, где лежал Дымов.

Моряк понимал, что его не оставят в покое, но ему казалось, что придет опять Каземи.

— Господин Дымов, я пришел поговорить с вами по душам, — сказал Югансон по-русски.

Андрей был готов ко всему. Даже мускулы у него напряглись, словно предстояла рукопашная схватка. Вряд ли кто узнал бы сейчас в нем того весельчака, заводилу, каким его привыкли видеть на теплоходе. Лицо Дымова посуровело, взгляд стал напряженно-гневен.

~ — Положение ваше сложное, и неизвестно, что может быть впереди, — продолжал Югансон. — Иранцы, если вас задержат, осудят за контрабанду, избежите этого, вас арестуют свои по возвращении на Родину. Идет война. Нет времени разбираться в причинах вашего исчезновения с парохода, а терпеть сомнительного человека русские не станут. Вас расстреляют.