Заговор мерлина - [127]

Он повернулся, чтобы уйти, но Романов остановил его, резко спросив:

– Что он должен сделать на Островах Блаженных, Джоэл?

Джоэл тяжело и устало взглянул на него через плечо.

– Тебе все равно это не предотвратить, исчадие ада. Я чувствую, как ты пытаешься нарушить созданное мной, но я делаю это единственным истинным способом, и тебе его не коснуться. Даже если тебе это и удастся, уже слишком поздно. Ты обречен, диавольское отродье, и ты, и все тебе подобные.

– Но почему именно на Островах Блаженных? – осведомился Романов.

Джоэл ответил уклончивой, ехидной ухмылкой.

– Равновесие, – ответил он. – Теперь мы склоним равновесие всей магии в нашу пользу. Это наше великое искупление. Еще до наступления ночи магия Островов Блаженных и многих иных миров окажется в руках праведных. Так что ступайте своей дорогой по пути к вечному проклятию, все вы.

И устало побрел прочь, как будто ему было просто не до нас. Он рухнул в кресло, стоявшее в отдалении, ссутулился и, нахмурившись, уставился в траву под ногами.

Мы беспомощно взглянули на Романова. Он тоже нахмурился. Над зигзагом его носа и губ нависла глубокая складка.

– Явно какая-то разновидность религиозной мании, – сказал он. – Проклятье! Я даже не могу понять, что за заклятие он использует!

– Это явно какой-то из трюков мастеров молитв, – сказал я.

Романов рывком развернулся ко мне, так, словно на него вдруг снизошло великое озарение.

– Верно! – воскликнул он. – Ну и?..

Но я больше ничего сказать не мог. Дело было безнадежное.

Часть 12 Родди и Ник

Глава 1 Родди

Ник стоял рядом с плавно колышущейся массой белой паутины и выглядел совершенно беспомощным, а я все думала и думала. Я точно знала, что это какая-то разновидность связующего заклятия, но оно не совпадало ни с одним заклятием из файлов хромой женщины. Но когда Ник упомянул мастеров молитв, я принялась просматривать файл «подмаренник или липушник» в другом порядке. Мои наставники почти не упоминали о магии мастеров молитв, но по логике она должна была быть в основном словесной, ведь молитвы – это слова. И я вернулась к словесным заклятиям и принялась заново просматривать – то есть продумывать – их. Большая часть из них были достаточно простыми и кратковременными, если не налагать сильного гейса, а это был не гейс. В основном словесные связующие заклятия становились долговременными только в том случае, если сочетать их с действиями, например сплести сеточку или кошачью колыбельку. Иначе придется создавать узы с помощью одних только слов и, если тебе надо, чтобы заклятие действовало долго, придется повторять его непрерывно.

– Вот! – сказала я. – Он все время повторяет его про себя! Неудивительно, что он выглядит таким усталым.

Я обернулась к Романову. Он сердито щелкал пальцами и явно рылся в собственной памяти точно так же, как я сама.

– Это словесное заклятие, – сказала я.

– И довольно сложное! – раздраженно подтвердил Романов. – Я никак не найду, с какой стороны к нему подступиться.

– Думаю, у вас это и не получится, – сказала я, – пока вы не сумеете нарушить его сосредоточенность. Оно не начнет распадаться, пока вы не сумеете заставить его допустить промах в узоре.

– И как же это сделать? – осведомился Ник.

Он подступил ко мне слишком близко. Я почувствовала, как тепло его тела вроде как толкает меня, и отодвинулась. Но он снова придвинулся ко мне и продолжил:

– Джоэл приходил, разговаривал с нами и, насколько я могу судить, ни на миг не ослабил контроля за заклинанием. Похоже, он это делает на автопилоте.

Тоби ткнул Грундо в бок, и Грундо ухмыльнулся своей зловредной ухмылочкой.

– А может, натравим на него Иззей? – предложил он.

Иззи, которые переминались с ноги на ногу и вздыхали с видом оскорбленной невинности, тотчас же впали в негодование.

– Что мы вам, собаки, что ли? – осведомилась Изадора.

– Не обращай внимания, дорогая! – громко и пронзительно отозвалась Ильзабиль. – Этот медвежутик просто хочет, чтобы нас тоже опутали белой паутиной. Он сам так сказал.

– Потише, пожалуйста! – сказал Тоби, с опаской поглядывая на Джоэла, ссутулившегося в своем кресле.

– И не говорите глупостей, – добавил Грундо. – Если вы наведете на него свои чары, вам совершенно ничего не будет угрожать.

Они театрально вздохнули.

– Наши чары больше не действуют! – трагическим тоном объявила Ильзабиль.

– Действуют, действуют! – возразила я. – Они просто не действуют ни на кого из нас.

– С тем толстым учителем вы вон чего сделали! – добавил Тоби.

– Видите ли, мы-то знаем, что к чему, – пояснил Грундо. – А он – нет. К тому же он все равно на две трети поглощен своим заклятием.

Мерлин смотрел на нас с отчаянной надеждой. Я взглянула на Романова – тот задумчиво созерцал Иззей.

– А вы что думаете? – спросила я у него.

– Попробовать стоит. Если они смогут проделать хоть малейшую брешь в заклятии, я, вероятно, сумею довершить остальное. В любом случае, надо его как-то отвлечь, иначе мы ничего не добьемся. Я дам вам мощную защиту, – сказал он Иззям.

Иззи взглянули на него, точно придворные на иностранного посла, осмелившегося предложить взятку: надменно, с большим достоинством и крохотной примесью точно рассчитанного колебания.