Заговор красного бонапарта - [107]
Скользкой змейкой мелькнула мыслишка, что, собственно, ЧЕГО ему больше желать от жизни? Зачем рисковать дальше?.. Тут вот как раз холодный голод его сердца неожиданно смягчен милой Таней, с которой какая-то доля человечности и тепла вошла в его суровую жизнь. Зачем ему обрывать весенние цветы сердца?
Но нет! «Самый сильный в мире человек — это одинокий», — сказал Ницше. И он был прав. Нужно идти и бороться дальше, оставить свой след на песке времен. Он не создан для рабства, — а ведь он теперь раб Сталина, его каприза, его прихоти. Захочет этот мрачный грузин, — Тухачевский исчезнет, как дым, да еще запятнанный, как это сделали со старой ленинской гвардией… Нет, не такое положение является венцом его достижений..
— Глядя на дальние холмы, покрытые темным лесом, Тухачевский подумал, что не только для звания советского маршала спасла его судьба при пятом побеге в 1917 году. Его ждет будущее еще более славное и еще более широкое. И путь к нему уже ясен. Ясен и из неумолимой логики исторических законов, и из инстинктивных желаний русского народа, и из настроений нынешней молодежи, и из намеков иностранцев, и из слов Путны, и из дрожащего слезами голоса старого доктора, и даже из чистой, ясной веры в него русской девушки, оставшейся там, в Париже… Да, конечно, путь этот опасен и кровав. Но когда Тухачевский отступал перед опасностями и кровью, если впереди горела такая яркая звезда? Раньше эта звезда была только его личной звездой, вопросом его чести, его славы, его карьеры. А теперь она слилась со звездой России…
Бывший военнопленный еще и еще раз полной грудью вдохнул свежий воздух сосновых лесов и усмехнулся, полный доверия к своим силам, своей энергии, своей звезде. Решение было принято.
Часть третья
Глава 11
Россия на грани переворота
— Тухачевский выехал из Берлина в Москву, — сообщил Ежов Сталину на очередном докладе.
— Т-а-а-к, — протянул Сталин неопределенно. — Погулял, значит, наш воин по Европам? Ну и каково твое мнение, Николай?
— О чем?
— А об его поведении «там»? Ежов не без злорадства усмехнулся.
— Да что ж, Иосиф… Как мы ждали, так, пожалуй, оно и вышло. Так и вышло. Ну, конечно, при ловкости нашего маршала, до сих пор у меня еще нет точных следов его темных делишек, но не это важно.
— А что?
В ответ Ежов развернул свою папку и вынул оттуда кипу иностранных и русских газет.
— На мой взгляд, не то важно, что сам Тухачевский делает или думает, а то, что ПРО НЕГО думают, как о нем отзываются и какую роль навязывают ему наши враги. В этом отношении у меня уже есть немало ценных материалов. Вот, прежде всего, иностранная пресса. Она, в общем, встретила нашего маршала очень хорошо, как представителя «новой струи» советской жизни. Оно и верно: никому, даже нашему Максиму[40], не сыграть такой барской роли, как Тухачу. Он, как когда-то Чичерин, можно сказать, совсем обворожил иностранную публику. Что и говорить — представительность, красивая морда, деликатное обхождение, языки, манеры. Верно, дамам ручки целует, — картинка, загляденье… Ну, ясно — не нам, пролетариям, чета: гвардеец, голубая кровь, барин… «Представитель Новой России», эволюционировавшей в сторону истинной демократии. Ха-ха-ха… «Российский Фуллер»[41]. «Новое поколение революционной России». «Создатель мощной русской армии». «Человек воли и размаха». «Россия вступает в ряды нормальных демократических государств». «От революционного хаоса — к твердому государственному режиму». «Молодой вождь самой молодой армии». «Новые силы, вышедшие на смену старым революционным фанатикам». Ну и так далее. Все это заголовки иностранных газет. А белогвардейские — так они и еще яснее высказались. «Последние новости» (это крупнейшая эмигрантская газета в Париже) так прямо и назвали Тухача «надеждой Новой России», «залогом эволюции и нормализации русской жизни». А то вот еще «Знамя России» в Праге так прямо и говорит о заговорах в армии — любезно сигнализирует нам, хи-хи-хи. Ну, спасибо, спасибо… Мы и сами с усами. Даже если и нет заговоров — если нужно, мы их сами создадим! Хи-хи-хи… Дальше младоросские газеты (есть и такая любопытная там партия — «Царь и Советы» — хи-хи-хи). Так они еще круче завернули: «Вся власть армии». «Коммунизм отступает под напором национальных сил». «На смену большевизму идет Новая Россия». «Тухачевский — гордость и надежда новой российской армии». «Все наши симпатии на стороне новой армии и ее молодых вождей». «Сталинская власть — пленница Красной армии». Ну и так далее. Понятно?
Сталин криво усмехнулся.
— Чего уж яснее? Тащат нашего Михаила в советские Наполеоны. Только… «Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела»!
Ежов подобострастно захихикал.
— А то вот еще кое-что любопытное. Есть среди белой эмиграции писатель — белый офицер, корниловец. Написал немало книг о советских вождях. И знаешь, Иосиф, — игриво усмехнулся докладчик, — право же, совсем не плохих для нас книг. Совсем не плохих! У-ва-же-ние к нам поднял немалое! Выходит, что все мы люди не то, чтобы сволочи, но этакие бяки, а впрочем, в рот нам пальца не клади, — мы никакие не Керенские!..
Прошу читателя не искать в этой книге социально-политических тем или развязки тонких и путанных «психологических узлов». «Рука адмирала» — это просто, жизнерадостно-авантюрный роман из жизни современной подсоветской молодежи, тех юных душой, бесшабашных «неунывающих россиян», которым (даже и в трезвом виде) — «море — по колена» и «сам чорт — не брат!», И для которых — вопреки «советской обработке» — мощное величественное слово «РОССИЯ» всегда полно неумирающей силы и неувядающего очарования…
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.