Заговор - [102]

– Крис!

Кристофер, слышавший ее слова, взял ключ и пошел открывать ящик.

– Последнее… я проявила слабость…

– В чем? – забеспокоилась Сара.

– Там, в амфитеатре, убийца Катрины причинил мне такую невыносимую боль, чтобы заставить говорить…

Сара слушала молча, но она уже знала продолжение.

– Он заставил меня сказать, где найти… третью… последнего члена нашего Кружка…

– Не вините себя, Шафи, просто скажите мне, что вы знаете.

Исследовательница посмотрела на них взглядом, уже затуманенным тенью смерти.

– Людмила… она принесла… самую большую жертву из нас троих… она будет действовать… в соборе Святого Петра в Риме… завтра…

И в тот момент, когда спасатели начали взламывать дверь комнаты, Шафи Рейнвассер испустила свой последний вздох.

Глава 49

Женщина с длинными светлыми волосами робко постучала в дверь комнаты. В квартиру, расположенную на римской улочке с выходом на маленькую площадь, где стены домов, потрескавшиеся и увитые плющом, словно просели под тяжестью веков, можно было попасть только по внешней лестнице, на которой рядом с вазой дремал кот.

– Ваше преосвященство. Настал час.

Она уже не помнила, сколько лет ждала, чтобы наконец произнести эти слова. Из-за недостатка времени она давно уже не ухаживала за своими светлыми волосами, ее лицо, осунувшееся и изможденное, которое когда-то называли очаровательным, имело строгое выражение, пресекавшее любую попытку завязать с ней флирт. Сегодня ее жизнь была посвящена Богу, точнее Иисусу. Подлинному Иисусу, неискаженному. И через несколько часов, если все пройдет, как запланировано, весь мир откроет глаза, как сама она уже давно их открыла.

Дверь отворилась, и на пороге появился мужчина лет шестидесяти, с угловатым суровым лицом, во всем вызывающем великолепии парадного одеяния: белая сутана с кружевным стихарем поверх нее, а сверху еще пурпурная мантия. Он строго оглядел Софию из-под кардинальской шапочки.

Оробев, несмотря на долгие годы подготовки к этому событию, женщина склонилась перед ним и поцеловала кольцо на небрежно протянутой ей руке.

– Ваше преосвященство, для вас настал великий день, – угодливо произнесла она.

– Еще ничего не решено.

– Но все подготовлено, чтобы…

Кардинал Клещинский смерил свою служанку пронзительным и гордым взглядом. В этот момент из соседней комнаты вышли, неся чистые простыни, две пожилые монашки, ведшие его хозяйство.

– Я не слушаю льстивых речей женщин, – отрезал кардинал. – Человечество слишком хорошо знает, к чему это приводит. Ступайте.

Монашки, ничего не сказав, удалились. София опустила голову и посторонилась, пропуская великого человека, прошелестевшего своим парадным одеянием. Когда он шагнул за порог двери, ведущей к выходу, она открыла ящик шкафа в маленькой гостиной, взяла складной нож, ловко покрутила его в пальцах и сунула в шерстяные ножны, закрепленные на бедре.

Потом она бросилась в прихожую, открыла дверь, хлопком в ладоши прогнала спавшего кота и пригласила кардинала спуститься по ступенькам. Прежде чем последовать за ним, она на мгновение задержала взгляд на куполе собора Святого Петра, видневшегося вдали между двух многоэтажек. Через несколько часов мир уже никогда не будет таким, как раньше.

Глава 50

Когда спасатели проникли в комнату с архивами образцов института, Сару и Кристофера немедленно заподозрили в убийстве Шафи Рейнвассер. Они провели в полицейском управлении Лейпцига более четырех часов, прежде чем соответствующие службы Осло удостоверили личность своего инспектора и подтвердили ее участие в расследовании дела Катрины Хагебак. Сара очень неопределенно описала предполагаемого убийцу, чтобы не насторожить Йенса Берга, и около 16.30, после осмотра у врача, они были отпущены и наконец смогли пользоваться своими мобильными телефонами.

Пока Кристофер заказывал такси, чтобы снова ехать в аэропорт, Сара открыла на экране своего телефона информационный сайт. Долго искать не пришлось. Это сообщение было на верхних строчках всех новостных сайтов: папа римский Эдуард заявил о сложении с себя сана. Серия статей в тоне близком к панике сообщала, что папа особо попросил, чтобы его заменили с завтрашнего же дня, дабы избежать любой паузы в функционировании высшей церковной власти в это сложное время. Кардиналы, заранее предупрежденные о предстоящей отставке, уже съехались в Рим со всего мира и направлялись в Сикстинскую капеллу, чтобы приступить к выборам нового понтифика.

– Так мы точно опоздаем, – пробормотала Сара, сидевшая на заднем сиденье такси, ехавшего из Йены в Лейпциг.

– Выборы могут продолжаться много дней… и со всеми их церемониалами, первый результат будет получен в лучшем случае часов через восемь.

Сара невидящими глазами смотрела на проплывавшие за окном улочки города, чувствуя, как на плечи опускается все большая тяжесть. За четыре часа, проведенные в полиции, уровень адреналина в крови, до сих пор поддерживавший ее, упал. У нее было время подумать и констатировать печальный провал ее расследования. Две женщины, которых убийца планировал убрать, чтобы заставить молчать, умерли, не сделав своих разоблачений. Враги Этты, Ады, Людмилы и всех женщин достигли своей зловещей цели на две трети. Против воли в ней начала подниматься глухая ярость. Она решила, что сильнее противника, что она единственная, кто способен положить конец этой женоненавистнической бойне. Но ей следовало работать совместно с другими сотрудниками полиции, надо было действовать в команде, и тем увеличить шансы остановить убийцу и его сообщников. Во всяком случае, следовало хотя бы попробовать.