— Лошади, — с трудом выговорила я.
— О них уже позаботились! — ответила аббатиса, указав на двух монахинь, которых я помнила по работе в кошачьем приюте. Оказывается, сестра Бианка и сестра Фатима уже отвели наших лошадей в пристройку, которая теперь использовалась под теплицу, но, судя по прочному каменному фундаменту, некогда служила монастырской конюшней.
Я кивнула и поискала глазами Дария. Затем вместе с ним, Хитом и Эриком подошла к телу Старка.
Он лежал на земле возле «хаммера», освещенный светом фар. Рубашка на нем обгорела, а на его груди виднелось окровавленное клеймо в виде сломанной стрелы. Рана выглядела чудовищно. Она кровоточила, а кожа вокруг нее вспухла и потемнела, словно Старка припечатали раскаленным железом.
Я остановилась. Однажды я уже видела, как он умирает, и была готова пережить его вторую смерть. С глубоким вздохом я опустилась на колени перед Старком и взяла его за руку. Так оно и есть. Он не дышал. Но стоило мне коснуться его руки, как Старк судорожно втянул в себя воздух, закашлялся и, сморщившись от боли, открыл глаза.
— Привет, — прошептала я, улыбаясь сквозь слезы, и мысленно возблагодарила Никс за чудо. — Ты в порядке?
Он посмотрел на свою грудь.
— Жутко болит. Такое впечатление, будто все пять стихий как следует меня отмутузили. А так ничего, жить буду.
— Ты меня напугал, — прошептала я.
— Да я и сам испугался, — криво улыбнулся Старк.
— Воин, когда присягаешь служить своей жрице Верховной, нужно от смерти ее защищать! Ты же сам напугал ее насмерть, — улыбнулся Дарий, подавая Старку руку.
Вцепившись в протянутую руку воителя, Старк с трудом поднялся с земли.
— Так-то оно так, — пробормотал он, улыбаясь знакомой насмешливой улыбкой, в которую я влюбилась с первого взгляда. — Да только на службе у такой госпожи волей-неволей придется заново переписать все уставы и правила!
— Это ты нам говоришь? — спросил Эрик.
— Во-во! — поддержал его Хит. — Нашел, чем удивить!
— Да ну вас, — пробормотала я, растерянно глядя на всех своих мальчишек.
— Смотри, Птичка! — воскликнула бабушка. Я задрала голову и ахнула.
Тучи рассеялись, и в ясном черном небе показался лунный серп, яркий свет которого мгновенно изгнал смятение и грусть, оставленные в моем сердце Калоной.
Сестра Мэри Анжела подошла ко мне. Она тоже смотрела вверх, но ее лицо было обращено к прекрасной статуе Девы Марии, озаренной серебряным светом луны.
— Ты с ними еще не закончила, — сказала она так тихо, что ее услышала только я.
— Да, я знаю. Но как бы там ни было, Богиня меня не оставит.
— Как и твои друзья, дитя мое. Как и твои друзья.
Продолжение следует…
