Загадочный город - [103]

Логика аргументов Валорхенд впечатлила аудиторию, а хаотическое собрание странных фактов начало выстраиваться в понятную конструкцию. Дальше — больше. Сама того не осознавая, Валорхенд задела тонкую струну:

— Когда мы убегали, существо вполне могло поймать меня и прикончить, но не сделало этого. В какой-то момент его сознание раздвоилось в битве между жестоким и сдержанным «я». Можно даже назвать это битвой между животным и человеческим.

Ференсен ощутил что-то среднее между ужасом и облегчением: если человеческая сторона до сих пор боролась, может быть, надежда еще не утрачена.

— Животное, которое я попыталась спасти, никаких признаков сдержанности не проявляло, но тоже знало английский, — добавила Орелия, после чего рассказала о своей почти фатальной встрече с огненнолапым котом, о его безуспешных попытках выяснить местонахождение непонятной книги, о ясной английской речи — а также о желании прикончить Орелию. — Должно быть, женщина-паучиха и мальчик-кот являются результатом одного и того же процесса. Что интересно, — добавила Орелия, — так это то, что кот назвал меня «дитя», а я им, по всей очевидности, не являюсь.

Ференсен схватился за крышку стола. Интерес к книге говорил о том, что кто-то уже знал о точке перехода и ее возможностях, а также об экспериментах — знал и надеялся возобновить их. Неужели сэр Веронал? Или какой-то другой, еще не известный им игрок?

— Паучиха тоже называла меня «девочкой», — добавила Валорхенд.

— Меня она никак не называла, — мрачно пробурчал Горэмбьюри, обращаясь к собственному пивному бокалу.

Валорхенд почувствовала, что получает удовольствие от обмена мнениями с этими незнакомцами. Их всех объединяло общее дело, масштабы которого девушка только начинала постигать, но миссия казалась ей благородной.

— Если мы кажемся им такими молодыми, значит, сами эти существа должны быть чертовски древними — вроде Ференсена! — прибавил Джонс.

Валорхенд подумала, что гимнаст не так глуп, как ей казалось. У него тоже имелись скрытые таланты. Виксен продолжила анализ:

— Я подхожу к животрепещущему вопросу проходов в Лост Акр. Их всего два, и, судя по всему, они открываются в разное время. Белая плита оставалась доступной на протяжении многих лет. И вдруг, ни с того ни с сего, она закрывается и открывается черная, пройти через которую можно, только миновав чудовищную стражницу. Вопрос — кто или что закрыло белую дверь? И по какой причине?

— Ее закрыла сама природа, — буркнул Солт. — Я ведь уже говорил, если вы меня вообще слушали, что Лост Акр находится под угрозой.

— Ты хочешь сказать, что подземная дверь служит запасным выходом для монстров, — произнес Грегориус Джонс, раздуваясь от восторга.

Борис предложил более глобальную перспективу:

— Бояться нам нужно не чудовищ, а того, что за ними последует. С такими проблемами нам скоро деваться некуда будет от чужаков.

И все они принялись перечислять старые добрые беды Ротервирда, каждая из которых начиналась с буквы «П»: политики, пресса, полиция, псевдо-эксперты…

— И можем смело попрощаться с независимостью.

— Ставки действительно высоки, — добавил Ференсен.

— Камни тоже должны играть во всем этом какую-то роль, — вмешалась Виксен, но Облонг уже ее не слушал.

Он разгадал головоломку по имени Валорхенд: чем больше историк присматривался и прислушивался к Виксен, тем сильнее проступало ее сходство с Сесилией Шеридан. Он решил, что девушки должны быть диаметрально противоположными по характеру близнецами: одна была романтичной и доброй, вторая — холодной и пытливой, но обе питали страсть к приключениям.

Орелия следила за тем, как Облонг наблюдал за Валорхенд. Зрелище показалось ей довольно странным: историк выглядел одновременно пораженным и озадаченным. Орелия решила открыть последний козырь. Нет времени на секреты, нет времени играть в игры, как Солт.

— Я со всем этим согласна. Я видела гобелен, который висел в поместье до того, как туда переехал сэр Веронал. В поместье жил какой-то добрый человек, но его убили, и это обстоятельство могло бы объяснить, почему поместье закрыли. На гобелене изображены чудовища в клетках, гибриды человека и животного. А по бокам клеток расположены цветные точки. Возможно, камни играли какую-то роль в создании этих чудовищ.

— Ты хочешь сказать, что точкой перехода можно управлять? — уточнил Солт.

— Что такое «точка перехода»? — спросила Валорхенд.

Ференсен внес первое серьезное дополнение:

— Точка перехода — это то место в Лост Акре, где скрещиваются разные виды. Блестящий лоскут неба, к которому можно прикоснуться и — теоретически — использовать… во зло.

Мармион Финч поднялся, почесал за ухом, потер нос тыльной стороной мизинца и откашлялся.

— Соблюдайте порядок, мистер Ференсен. Вы начинаете говорить о настоящем, но его, как, впрочем, и будущее, к которому оно приведет, невозможно помыслить, не вернувшись к прошлому. — Финч достал из кармана свиток бумаги. — Это — параграф «Ротервирдского статута», который вынуждает меня…

— Мистер Финч! — возмущенно воскликнул Горэмбьюри, и он был не одинок: все знали, что независимость Ротервирда от национального правительства была прописана в тайном старинном законе, обсуждение которого являлось серьезным правонарушением.