Загадки шестнадцатого этажа - [4]

В общем, мы друг друга поняли. Мы с мужем поднатужились — и поставили стальную дверь.

А еще я загорелась идеей написать очерк о буднях нашей милиции в лице Николая Александровича и Владимира Ивановича. Второй отбрыкался: лучше он расскажет десяток сюжетов, чем будет говорить о себе лично. А моего любимого полковника я долго не могла поймать на месте, пока не выяснилось, что буквально на следующий день после нашего с ним разговора он участвовал в задержании банды и получил пулю в грудь. После этого несколько месяцев провел в госпитале.

Вот к нему-то меня и направил Владимир Иванович, причем выражение лица у него было довольно загадочным.

Николай Александрович сидел у себя в кабинете. Внешне он мало изменился и вообще выглядел молодцом, о чем я ему и сообщила.

— Ладно, сударыня, комплименты вы мужу говорите. А мне скажите, что у вас вчера было на обед или на ужин.

Лучше бы он спросил меня, какая погода была в этот день год назад. Это я, возможно, и вспомнила бы. Но есть две вещи, которые я не запоминаю принципиально: кто во что был одет (включая меня самое), и что я в последний раз ела, будь то хоть полчаса назад. Наверное, на моем лице отразилась целая гамма переживаний, потому что полковник уточнил:

— Хорошо, поставим вопрос по-другому: вы покупали вчера какие-нибудь продукты?

— Да, — честно призналась я. — Около метро купила пачку пельменей. Хлеба, конечно. А по¬том на лотке около дома увидели говяжью печен¬ку, недорого. Ну и взяла кусок. А что?

— А куда вы ее положили? Печенку, то есть?

Даже самые умные мужчины иногда задают идиотские вопросы. Ну, куда я могла положить мокрый и скользкий пакет? Не в сумочку же с документами, косметикой и прочими необходимыми вещами!

— Обычно я кладу продукты в хозяйственную сумку, — доброжелательно сообщила я. — Привыкла, знаете ли. Всегда ношу с собой штуки две. Наверное, туда и положила. А что?

— А протечь у вас в сумке она не могла?

— Могла. И протекла. Хлеб немножко испачкался. Да скажите, наконец, в чем дело? Сразу признаюсь: испачканный кусок хлеба выкинула, сумку вымыла горячей водой с мылом и повесила сушить, печенку положила в холодильник… А, печенку мы ели на ужин, вот теперь вспомнила.

— Дело в том, сударыня, что кровавое пятно у вашей двери идентично крови, которая содержится в говяжьей печени.

Несколько мгновений я просидела с открытым ртом. Потом все-таки обрела дар речи.

— То есть вы хотите сказать, что я пришла домой, поставила сумку на пол и пока открывала дверь, из сумки натекла лужа? Кровавая?

— Ну, допустим.

— Не годится! — я уже села на любимого конька. — Во-первых, муж вернулся позже меня, и если бы пол был испачкан, мне бы как минимум «поставили на вид». У нас с этим строго. А во-вторых, даже если он каким-то чудом эту лужу проглядел, то получается, что этот загадочный тип улегся около нашей двери мордой в эту самую лужу?

— Действительно, странно получается, — согласился полковник. — А вы уверены, сударыня, что этот тип вам не померещился? Придумывали очередной сюжет, увлеклись…

— Иногда я и правда увлекаюсь, — отпарировала я с холодным достоинством, — но кошка моих увлечений обычно не разделяет. А тут она от волнения прямо на стенку лезла. Наконец, мой муж тоже видел этого типа…

— Потому-то мы и беседуем, — вздохнул полковник. — Может быть, кто-то решил вас разыграть? Или напугать?

— Маловероятно. Среди наших знакомых розыгрыши не в ходу. А чтобы меня напугать, достаточно подойти сзади и хлопнуть в ладоши. Обморок гарантирован, и никому не надо валяться на грязном полу.

— Резонно. Как бы то ни было, вчера арестовали парочку, которая за прошлый год обчистила несколько квартир. Так что не было бы счастья… Не смею задерживать вас, сударыня. Привет супругу.

— Слушай, — спросила я вечером свою лучшую половину, — а может, это тебя кто-то хотел разыграть? Ты в этом доме сто лет живешь, сам рассказывал, как у вас тут забавлялись.

Я имела в виду хрестоматийный случай из «золотого века» этого дома. Тогда этажом ниже мое-то супруга жил не кто иной, как Олег Попов, а этажом выше — Игорь Кио. Оба еще молодые, но уже известные. И вот однажды вечером они одновременно вернулись домой, причем в одинаково веселом состоянии. Вахтерша — а тогда еще в каждом подъезде в окружении фикусов сидели бдительные тетеньки — сделала им замечание за слишком шумное поведение. И тогда Кио проделал одну из своих «коронок» — дохнул на тетку огнем. Пока та приходила в себя, оба проказника шмыгнули в лифт и благополучно разошлись по квартирам. Но через сорок минут за ними обо¬ими явилась милиция: по роковому совпадению в подъезде загорелся мусоропровод, и вахтерша, ничтоже сумняшеся, указала на поджигателей. Весело было!

Любимый только махнул рукой:

— Ты все-таки ненормальная. Здесь остались одни пенсионеры да алкоголики. И вообще был один шанс из ста тысяч, что я выгляну из квартиры. Это вы с Мисюсь любопытные, как…

— Кошки, — услужливо подсказала я. — Что же делать, такие уродились. Она, кстати, и сей¬час под дверью крутится, что-то вынюхивает. Может, опять труп пришел?

— Слушай, оставь меня в покое! — разозлился супруг. — Мало тебе вчерашнего — иди, посмотри. Только потом не жалуйся, что по ночам кошмары снятся.