Загадки первых русских князей - [4]

Сложности в изучении прошлого еще более возрастают, когда из XI–XII веков мы погружаемся в IX–X века. Среди материалов об этом периоде, из которых составлена Повесть временных лет, преобладают устные предания, которые не всегда верно отражают историческую действительность, увлекаясь эпическим возвышением героя. (В частности, войну на Балканах Святослав проиграл, а летопись изображает его победителем.) Кроме того, поначалу летописи представляли собой лишь собрание преданий, без указания дат. С указанием точных дат киевское летописание стало вестись лишь с 60-х годов XI века. Даты предшествующих этому времени событий были поставлены уже задним числом, что привело к некоторой путанице в хронологии.

Все это позволило ряду историков даже усомниться в достоверности начальной части Повести временных лет в целом и отдать приоритет в получении информации по истории Древней Руси иностранным источникам (византийским, восточным, западноевропейским и скандинавским). Фонд иностранных источников, содержащих зачастую сообщения о Руси современников (авторов X–XI веков), действительно может дать интереснейшую информацию. Еще в 1910-х годах в Академии наук начал разрабатываться проект подготовки всеобъемлющего свода иностранных источников по отечественной истории. Однако Первая мировая война и революция помешали реализации этих начинаний. Лишь в 1969 году ученые вернулись к этой задаче. В Институте истории СССР был образован сектор истории древнейших государств на территории СССР, который с 1977 года приступил к изданию свода. За 20 лет было издано 15 томов, а в 1999 году участники проекта издали обзор большинства зарубежных источников о Древней Руси, в который вошли как отрывки из текстов источников, содержащие информацию о Руси, так и описание самих источников, со всеми их плюсами и минусами^{14}.

Несмотря на всю ценность иностранных источников, предложение вовсе отказаться при изучении истории IX–X веков от летописей кажется излишне радикальным. Ведь летописные предания — не эпос, они привязаны к конкретному событию и повествуют о деяниях реального исторического персонажа. Мы вполне можем использовать летописные предания в качестве исторических источников, учитывая, однако, содержащиеся в них эпические моменты, симпатии сводчиков и, по возможности, сверяя их сообщения с показаниями других видов письменных источников и с археологическими материалами.

Надежность летописей обеспечивается и тем, что наряду с преданиями сводчик использовал документы — русско-византийские договоры 907, 911, 944 и 971 гг. Договоры были внесены в уже готовый летописный текст, они содержат перечень обязательств русов и греков по отношению друг к другу и излагают условия пребывания русов на территории Византии. Русско-византийские договоры играют огромную роль в изучении истории Руси X века. Здесь уместно привести цитату из посвященной им статьи Н. И. Платоновой, в которой автор дает достаточно четкую и верную оценку этим документам: «Русско-византийские договоры, включенные в ПВЛ (Повесть временных лет. — А.К.), как ее составная часть, представляют собой источники, первичные по отношению к летописному рассказу о событиях X века на Руси и резко превосходящие его по информативным возможностям. ПВЛ в этой своей части представляет собой, по сути, осмысление далекого прошлого пятым-шестым поколением потомков. Она не свободна ни от элементов модернизации, ни от серьезных фактологических пробелов, ни от идеализации прошлого. В отличие от летописи, договоры непосредственно отражают реалии Киевской Руси начала, середины и третьей четверти X в. Хотя их содержание отчасти повлияло на трактовку событий в ПВЛ, целый ряд деталей откровенно «не вписывается» в историографическую концепцию XII в. Эти противоречия между договорами и летописью представляют колоссальную важность в деле критики источников»^{15}. Что же касается дат IX–X веков, то летописец середины XI века проставил их, отсчитав от дат, известных ему по русско-византийским договорам, биографиям князей, иностранным источникам и вполне достоверным. Погрешности есть, но они не столь значительны, чтобы не доверять летописи. Главное, чтобы источник использовал профессионал, способный учесть все вышеперечисленные сложности.

Любитель, пишущий по истории, как правило, подходит к источникам «потребительски» (определение, появившееся у историков в 1930-е годы). То есть, не углубляясь в изучение летописных текстов, он произвольно выбирает из летописных сводов разных эпох нужные ему записи, как бы из нарочно для него заготовленного фонда, не останавливая своего внимания на вопросах, когда, как и почему сложилась данная запись о том или ином факте, насколько, исходя из этого, правдиво летопись отражает описываемые ею события. Из этих ловко «выхваченных» фактов дилетант строит подчас самые фантастические «концепции». Причем именно фантастические, ибо «по мелочам» «работать» скучно, это удел «зануд»-профессионалов. Оригинальность может быть достигнута и использованием всякого рода сенсационных находок источников. Это вам не скучный разбор нескольких строк по ранней истории Руси в летописях! Именно поэтому любители так падки на всякого рода сенсации и, оставаясь равнодушными к подлинным источникам, они буквально молятся на фальшивки. Например, безумной популярностью среди широкой публики пользуется «Влесова книга», созданная якобы в IX веке