Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко - [47]

При проведении всеобщего пересчета населения без поляков тоже не обошлось. Автором окончательной редакции Положения о переписи оказался Ян Станевич, горячий патриот Польши и заклятый враг русских. Именно этот «выдающийся революционер-конспиратор» (так восторженно характеризует его современный украинский «национально сознательный» исследователь) заведовал делопроизводством ГПК. Он же слал инструкции переписчикам на местах. И он же эти инструкции составлял.

Решение определять национальность на основании родного языка было принято по инициативе Станевича. А главное – его же усилиями из перечня этих языков исключили русский, оставив только простонародные русские наречия – великорусское, малорусское, белорусское.

Между тем русский язык в его литературной, а не простонародной форме являлся родным для очень многих великорусов, малорусов и белорусов. Прежде всего для тех из них, кто принадлежал к культурным слоям общества.

По мере распространения просвещения количество тех, для кого русский литературный становился языком повседневного общения в семье, а следовательно – языком воспитания детей (для которых, таким образом, он уже был родным), неуклонно увеличивалось. Но во время первой всеобщей переписи все эти люди принуждены были выбирать между группами простонародных говоров.

Великорусы затруднений тут не испытывали. Их наречие, согласно инструкциям Станевича, приравнивалось к русскому литературному языку. Представителям других ветвей русской нации – малорусам и белорусам – было сложнее. Кто-то называл своим великорусское наречие, поневоле зачисляя себя в великорусы. Кто-то – наречие малорусское, хотя никогда на нем не говорил. Еще за кого-то выбор делали переписчики, руководствуясь «другими указаниями и признаками».

Думается, эта неразбериха, невозможность установить точный процент русскоязычных (то есть признававших родным русский литературный язык) малорусов и белорусов, являлась целью Станевича. Мещеряки, башкиры, тунгусы с якутами и прочие его интересовали значительно меньше. На этот момент стоит обратить внимание авторам, пишущим на украинские темы. Довольно часто результаты первой всеобщей переписи используются в полемике как доказательство якобы имевшей место массовой украиноязычности тогдашних малорусов. Не говоря уже о том, что отождествлять малорусское наречие с украинским языком неправомерно, сами те результаты в части малорусско-великорусских (и белорусско-великорусских) языковых отношений весьма сомнительны.

Зато достаточно достоверны данные других разделов переписи. В том числе сведения о грамотности, что тоже очень важно. О том, что Российская империя являлась «тюрьмой народов», а царский режим намеренно держал в темноте и невежестве жителей национальных окраин (значит, дескать, и Малороссии), в один голос твердили сначала революционные пропагандисты и деятели украинского движения, затем советские историки. Сегодня то же утверждают приверженцы «украинской национальной идеи».

Данные переписи наглядно опровергают такие утверждения. Среди обитателей Малороссии в возрасте 10 лет и старше грамотных насчитывалось 4 276 500 человек, то есть 25,7 % от общего количества жителей указанных возрастных категорий. Хуже всего положение с грамотностью обстояло в Подольской губернии (там грамотными были лишь 20,5 % жителей). Лучше всего – в губернии Таврической (37,9 %).

Этот уровень грамотности был, понятно, ниже, чем в культурных центрах империи – Санкт-Петербурге и Москве. Но в сопоставлении с великорусской провинцией малорусские губернии явно выигрывали. Даже малорусская глубинка, безусловный «аутсайдер» по грамотности в этом регионе – Подольская губерния опережала такие великорусские губернии, как Пензенская (19 % грамотных жителей соответствующего возраста) или Псковская (19,5 %). Положение с грамотностью в Харьковской губернии (22,9 % грамотных) оказывалось лучше, чем в соседних, преимущественно великорусских Воронежской (21,6 %) и Курской (21,9 %) губерниях. Черниговская губерния (тут уровень грамотности среди населения достигал 24,6 %) была впереди граничивших с ней губерний Смоленской (22,9 %) и Орловской (23,3 %). Екатеринославская губерния (29,6 %), регион с развитой промышленностью, превосходила по грамотности промышленные великорусские губернии – Тульскую (27,3 %) и Нижегородскую (28,3 %). Самая удаленная от центра России Херсонская губерния (34,8 %) оставила позади себя ближайшие к Москве Тверскую и Костромскую губернии (в обеих уровень грамотности равнялся 31,7 %), а тем более губернии Калужскую (25,5 %) и Рязанскую (26,9 %). Что же касается малорусского лидера по грамотности – Таврической губернии, то она уступала из великорусских регионов только главным губерниям – Санкт-Петербургской и Московской, да еще Ярославской.

Целесообразно сопоставить состояние грамотности и внутри некоторых регионов. Как известно, четыре северных уезда Черниговской губернии – Мглинский, Ново-зыбковский, Стародубский и Суражский – были населены в основном великорусами. Остальные 11 уездов по составу населения являлись малорусскими. Наивысший уровень грамотности из великорусских уездов Черниговщины наблюдался в Новозыбковском (чуть меньше 24,1 % грамотных жителей). В большинстве малорусских уездов грамотность была выше: 30,4 % – в Глуховском уезде, 29,9 % – в Борзненском, 29,1 % – в Черниговском, 28,7 % – в Нежинском, 26,7 % – в Конотопском, 26,2 % – в Сосницком, 25,7 % – в Кролевецком, 24,3 % – в Город-нянском. Самый низкий уровень грамотности в губернии был опять же в великорусском уезде – Суражском (17,5 %).