Загадки египетских пирамид - [54]
Решительно ничего не зная о способах деления окружности, применявшихся в Египте в эпоху строительства пирамид, и особенно о степени точности, с которой производились эти деления, весьма рискованно утверждать, что представления о широте, принятой с точностью до одной-двух минут, могли играть какую-либо роль при определении места для сооружения пирамиды. Выбор места, по нашему мнению, был просто продиктован расположением единственно пригодного пустынного плато Гизе, возвышающегося над долиной при выходе ее к Дельте, где можно было обеспечить видимость пирамиды с предельно далекого расстояния для посетителей и посланцев, прибывающих как из Верхнего, так и из Нижнего Египта. Кроме того, достаточно беглого ознакомления по карте с рельефом местности, чтобы убедиться в том, что пирамида и не могла быть сооружена севернее. В этом случае она оказалась бы за пределами плато, в песчаной низменности.
Что же касается долготы пирамиды, то аббат Морё излагает сущность этого вопроса следующим образом: «Когда ученые экспедиции Бонапарта решили провести тригонометрическую съемку Египта, Великая пирамида послужила им опорным репером, расположенным на центральном меридиане и принятым за основание при определении долготы данной местности. Однако каково было их удивление, когда они обнаружили, что продолжение диагоналей памятника точно ограничивает Дельту Нила у его устья и что меридиан, т. е. линия „север — юг", проходящая через вершину пирамиды, делит ту же Дельту на два совершенно равных сектора. Совершенно очевидно, это не было игрой случая и было сделано преднамеренно. Нам приходится признать, что строители этого огромного сооружения были весьма „искусными геометрами"». Затем, колеблясь в своих выводах и как бы сдерживая себя, Морё добавляет: «Могут утверждать, что это — простое совпадение. Возможно, но признайтесь — совпадение весьма волнующее». Однако сколь волнующим оно не являлось бы, совпадение это относится прежде всего к географической конфигурации страны. В этом случае уже невозможно отрицать игру случая. Действительно, течение Нила на участке примерно 80 км от эль-Васта до Каира, непосредственно перед Дельтой, довольно точно ориентировано с юга на север, а его воображаемое продолжение в Дельте четко разграничивает ее на две почти одинаковые части. То же самое относится и к меридиану любого сооружения, расположенного в долине Нила в этом районе.
С другой стороны, обрабатываемые земли Дельты вписываются, грубо говоря, в четверть окружности, центр которой (он же и вершина прямого угла) совпал бы с районом Каира и Гизе. Таким образом, очевидно, что если мы продолжим диагонали квадратного основания пирамиды, ориентированной так, как указывалось выше, то они образуют две стороны сектора окружности, ограничивающие Дельту с востока и запада. Но, учитывая, что это ограничение весьма схематично и приближенно, можно установить подобные совпадения и для пирамид Хефрена и Микерина, несмотря на то что последние имеют незначительные отличия в ориентировке, а равно и для ряда других пирамид, ориентированных примерно так же.
Перечислив разнообразные присущие пирамиде характерные особенности, истинное значение которых, как мы надеемся, нам удалось осветить, аббат Морё продолжает свое изложение, взяв на себя роль главного во Франции проповедника основных утверждений английских теоретиков, силящихся доказать, что строители пирамид проявили поразительные познания. «В наше время, — пишет он, — мы могли бы получить точную и неизменную единицу длины, основанную на величине полярного радиуса. И что же! Мы находим, что эту единицу брали за основу при сооружении Великой пирамиды, и увидим сейчас каким образом…» Далее он намекает на так называемый пирамидальный, или священный, локоть, который якобы представлял «одну десятимиллионную часть полярного радиуса Земли с точностью до одной сотой миллиметра». В разделе, посвященном изложению библейских теорий, мы уже указывали на явную призрачность этой единицы измерения, созданной исключительно фантазией Пиацци Смита. Мы не можем сдержать улыбку, считая удивление Морё несколько неожиданным, когда он восклицает далее: «Как странно! Пирамидальный дюйм был очень близок к английскому, поскольку следовало взять 999 пирамидальных дюймов, чтобы получить 1000 английских».
В пылу энтузиазма Море подхватывает более или менее невероятные заключения Пиацци Смита, выведенные последним из произведенных на месте измерений, которые он перевел в так называемые пирамидальные дюймы. Некоторые из них достойны быть приведенными дословно, дабы читатель мог ясно себе представить их подлинную ценность. «Если мы умножим на 3,1416,— пишет Море, — длину передней камеры215, находящейся перед усыпальницей фараона в Великой пирамиде, и исчислим ее в пирамидальных дюймах, то получим число 365,242, соответствующее числу дней, точно определяющих продолжительность года, которую ни греки, ни римляне вычислять не умели. Что же касается високосного года, то указание на его продолжительность мы находим на всех сторонах основания пирамиды, где она выражена в пирамидальных локтях. Если умножить пирамидальный дюйм на 100 млрд., получится длина пути, который проходит Земля по своей орбите в течение 24 часов, причем с большей точностью, чем та, которую можно получить при помощи современных единиц измерения — ярда или французского метра. И наконец последнее утверждение, полученное мною при недавних повторных расчетах: если выразить в пирамидальных локтях дугу, описываемую нашей планетой за 24 часа среднего солнечного дня, получится число, кратное 3,1416, или, точнее, 2π, выражение, имеющее чрезвычайно важное значение в математике…»
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.