Загадка спящих арбитров - [21]

– А вы где будете? – спросил Камуньяс.

– Мы будем сидеть на трибунах, но мы ничего не сможем вам подсказать, потому что на нас наложены санкции, – сказала Алисия.

Мало нам было проблем.

– Поэтому я и говорю: на игру нам лучше не ходить, – сказал Грустный.

На этот раз, думаю, он был прав.

– А кто будет сидеть на скамье вместо вас? – спросил Тони.

Тут все замолчали, глядя на Алисию и Фелипе.

– Ну... человек, который разбирается в футболе и хорошо знает вас... – сказал Фелипе.

– Вашим тренером на последней игре будет... Хуана, – сказала Алисия.

Хуана? Какая ещё Хуана?

– Мать Пакета, – пояснила Алисия.

Чего!!? Моя мать???

Все одновременно обернулись в мою сторону. Мне хотелось провалиться под землю.

– Я вообще не в курсе, – сказал я.

И это была чистая правда. Я понятия не имел ни о каких договорённостях по поводу моей мамы.

– Мамочка придёт присмотреть за тобой? – заржал Тони.

– Но разве эта сеньора имеет тренерскую квалификацию? – спросил Камуньяс. – Извини, Пакет, я ничего не имею против твоей матери, но она мне не кажется достаточно серьёзной.

«Мне тоже», – сразу же подумал я. Но ничего не сказал.

– Для детской Лиги Интерсентрос не нужно иметь тренерскую квалификацию, – сказал Фелипе. – Достаточно разрешения школы или лиги.

– А у вас тоже её нет? – очень испуганно спросил Грустный, как будто он только что обнаружил что-то ужасное.

– Ну... – сказала Алисия. – Я её получаю в этом году.

– А я записался на курсы на следующий год, – сказал Фелипе.

– Боже всемогущий, – сказал Грустный. – Мы играем против первой в лиге команды, которая намного сильнее нас. Судьи засыпают на матчах. Запасной судья, кажется, имеет на нас зуб. Два наших тренера, которые на самом деле даже не настоящие тренеры, наказаны. И в довершение ко всему, мама Пакета будет сидеть на скамейке во время игры, чтобы рассказывать нам, как играть.

Да, дела обстояли не очень хорошо.

– В том-то всё и дело, – сказала Алисия.

Мы снова замолчали и посмотрели друг на друга.

Я думал, что же мы можем предпринять.

Но мне совершенно ничего не приходило в голову. Поэтому той ночью я сделал то, что сделал бы любой на моём месте.

Я созвал участников пакта Футбольнейших.

25

Стояла глубокая ночь.

Футбольное поле утопало в темноте. Но, присмотревшись внимательнее, можно было заметить, что на одном конце поля, рядом с воротами, кто-то был. Говоря точнее, там были девять детей. Девять футболистов.

Обращаясь ко всем сразу, я сказал:

– Давайте выясним, почему судьи засыпают на матчах.

Ребята посмотрели на меня недоверчиво.

– Никто не смог ничего выяснить, а мы, значит, сможем? – сказала Мэрилин.

– Не выяснили, потому что ничего толком не исследовали. А мы исследуем, – сказал я очень уверенным тоном.

– О, да. Будем теперь детективами? – сказал Тони со своей фирменной, издевательской интонацией.

– Мы не детективы, мы просто футбольная команда, которая должна выиграть последнюю игру, чтобы избежать исчезновения, – сказал я.

– Тогда единственное, что нам нужно, – это тренироваться и оставить в покое спящих судей, – сказала Анита.

– Да, конечно. Но сколько бы мы ни тренировались, если арбитр опять заснёт в момент, когда мы играем сильнее всего, и вдобавок придёт тот запасной судья, который ведёт себя с нами, как маньяк, мы уже ничего не сможем сделать, – сказал я.

– Тут Пакет прав, – сказал Томео.

– Хорошо, предположим, мы берёмся за это дело и выясняем, что случилось с судьями. Но с чего начинать такую работу? – спросила Мэрилин.

– Всё, что нам нужно, – это искать улики, – ответил я, не задумываясь.

– Какие улики? – спросил Камуньяс.

Хороший вопрос.

– Детективы обычно выезжают на место преступления, – сказала Алёна.

Она была права.

– А у нас что за место преступления? – спросил Тони.

– Предпочитаю не знать, – сказал Грустный.

– Ну, тут как раз всё понятно, – сказала Алёна. – Место преступления тут. Где мы сейчас находимся.

Мы стояли на нашем футбольном поле. Здесь мы играли против Аксии.

– Логично, – сказал я. – Здесь всё началось: на этом месте заснул первый арбитр. Значит, тут мы должны начать наше расследование.

А потом я вышел в центр, так, чтобы остальные игроки меня окружали, и напомнил всем, что мы – Футбольнейшие и что наша главная цель – выяснить, что же случилось с этими судьями. А ещё я сказал, что пока мы вместе, нас никто не победит.

А потом я вытянул руку вперёд, как сделала Алёна в ночь, когда мы заключили договор.

– Надеюсь, мы вместе? – спросил я.

На этот раз никто не вытянул руку в ответ и не положил свою кисть поверх моей.

– Хорошо-хорошо.

– Да, чувак.

– Окей. Завтра начнём расследование.

– Да, слушай, поздно уже...

– До завтра.

И все ушли.

А я остался стоять посреди поля с вытянутой вперёд рукой и идиотским выражением на лице.

И вдруг я почувствовал, как кто-то положил ладошку сверху. Кто это был? Алёна?

Я обернулся и увидел... Грустного.

– Спасибо, Грустный. В глубине души я всегда знал, что могу рассчитывать на тебя, – сказал я.

– Нет, нет, – сказал он. – Можно я буду держать тебя за руку, пока мы не выберемся отсюда? А то тут очень темно и страшно.

26

– Если доказательств нет, значит, их нет, Франциско, – сказал отец. – Нужно признать, что совпадения случаются.