Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени - [88]

– Что это значит? – удивлялся Боркинс.

Джеймс Коллинз – так звали денщика Найджела – вскоре стал важной деталью жизни дома, небольшим винтиком, который подтолкнул колесо неотвратимо надвигавшейся большой трагедии.

Целую неделю Мерритон безвылазно находился в доме, переделывая то одно, то другое. Коллинз фактически был идеальным слугой джентльмена. За это время он и Боркинс натворили для своего хозяина много хорошего и плохого, но Коллинз неизменно одерживал верх. Другие слуги сэра Найджела полюбили кокни и доверяли ему. Одного вида его честного, вечно раскрасневшегося лица и рыжих бровей было достаточно, чтобы Боркинс сразу начинал хмуриться, напоминая грозовую тучу.

Кульминационный момент наступил как-то вечером, когда вечерние газеты не доставили вовремя. Коллинз поинтересовался, где почта и почему никто до сих пор не сбегал за ней на станцию, а потом с пренебрежением отнесся к тому, что дворецкий сослался на свои болячки.

– Офел бы я знафь, почему факая задегха с вечегхними газефами? – поинтересовался он, даже не пытаясь скрыть отвратительный акцент кокни. – Сфагхая пегхечница, ты чфо, фыкинул их в помойное федгхо? Совсем из ума фыжил!

– Не спешите с выводами, господин Коллинз, – огрызнулся Боркинс. – Когда вы станете говорить с сэром Найджелом, не забудьте напомнить ему об отсутствии газет. Тогда я непременно дам знать, что обо всем этом думаю. Если газеты запаздывают, то это вам нужно отправиться на станцию и сказать два-три «добрых» слова тем, кто отвечает за доставку корреспонденции.

– Огхошо, сфагхый пегхдун, – парировал Коллинз с добродушной усмешкой. – Можешь об этом не волновафься. Сходил бы сам, пгхофягся. Офя, судя по фсему, это выше досфоинсфа вашего высочесфва. Фак что фы згхя фегхяешь вгхемя. Уже полвосьмого. – И он покачал своей головой, по форме напоминавшей пулю. – Я, конечно, сделаю, как фы просишь. Офя я в этих кгхаях человек новенький. Так какой догхогой ближе всего добгхафся до сфанции?

Боркинс уныло посмотрел на денщика. Лицо его стало кирпичного цвета. А потом совершенно неожиданно дворецкий саркастически ухмыльнулся.

– Думаю, вы не настолько храбры, чтобы отправиться короткой дорогой. Она идет прямиком через болота, – объяснил дворецкий. – Только теперь там эти огни, Джеймс Коллинз. Нет, не стоит туда соваться. Но та дорога длиной всего в милю, а не в три. Это самый короткий путь, хотя я не рекомендую вам туда идти. Лучше я сообщу сэру Найджелу Мерритону, куда вы ушли и почему так получилось.

– Фочно! Догхога чегхез болофа самая когхофкая! Вегхно вы говогхифе! Огхошо, я пойду сбегаю до сфанции, узнаю, в чем фам дело… А чфо до огней, то я их не боюсь. Без сомнения, эфи косфы жгуф какие-нибудь бездельники-двогхняги. А Джеймс Коллинз не боифся бгходяг. Быстгхенько сбегаю…

Боркинс долго стоял у окна в столовой и смотрел вслед Коллинзу, пока его фигура не исчезла во тьме. Губы дворецкого шевелились, словно он читал молитву.

– Нет, я буду проклят, если так ничего и не сделаю, – неожиданно произнес он. – Если он не знает об опасности, то… Хотя я его предупреждал. А теперь ледяное пламя довершит остальное, – засмеялся он.

Джеймс Коллинз не вернулся вовремя, а газеты прибыли. Их принес сын начальника станции Джекобса. И, по его словам, никакой денщик Мерритона на станции не появлялся. Прошло несколько часов, а Коллинз так и не пришел.

В одиннадцать ровно Боркинс удалился в спальню, так и не сказав хозяину об исчезновении денщика. Наверное, поэтому сэр Найджел в ту ночь спал хорошо. Впервые он узнал об отсутствии Коллинза, когда дворецкий утром заглянул в его спальню.

– Где мой денщик? – раздраженно спросил Мерритон, который не любил Боркинса, и тот знал об этом.

– Нигде не могу найти его, сэр, – смело ответил Боркинс. – Не видел со вчерашнего вечера.

– Со вчерашнего вечера? – Мерритон так и застыл, сидя на кровати и вытянувшись в струнку, словно кол проглотил. – Что, черт побери, творится? Вы что, совсем обнаглели? Мне пора одеваться, а вас не докличешься!

– Коллинз вышел вчера вечером, чтобы принести ваши газеты со станции. Во всяком случае, так он сказал мне, – терпеливо объяснил Боркинс. – И, насколько мне известно, так и не вернулся. Я уж не знаю, может, он отправился на станцию короткой дорогой через болото? По крайней мере, мне он об этом не сообщил. Но он до сих пор не появлялся, сэр!

Мерритон беспокойно огляделся. Коллинз очень нравился ему. И, естественно, он не желал, чтобы что-то случилось с его денщиком.

– Ты хочешь сказать, что вчера вечером Коллинз вышел, чтобы принести мои газеты, – резко проговорил он. – И что этот дурак, скорее всего, отправился напрямую через болота?

– Я предупредил его, – искренне признался Боркинс. – Но он заявил, что наверняка пойдет коротким путем. Он хвастался, что не боится никакого ледяного пламени. У меня нет ни малейших сомнений, что он поперся через болото.

– Тогда почему, черт побери, ты не известил меня об этом вчера вечером? – сердито воскликнул Мерритон, вскочив с кровати. – Ты же отлично знал о том, при каких обстоятельствах исчез Дакр Уинн, и тем не менее позволил моему денщику отправиться той же дорогой, – и тем самым обрек его на смерть! Если с Джеймсом Коллинзом и в самом деле что-то случилось, я сверну твою проклятую шею, Боркинс! Понимаешь ты это?