Загадка Линден-Сэндза - [63]

— И что же вы тогда предлагаете, инспектор? — спросил Уэндовер, даже не пытаясь скрыть раздражение.

— Я предлагаю снять с этих следов слепки и постараться отыскать ботинки, к которым они подходят.

— Я бы не стал попусту тратить время, инспектор, — вмешался сэр Клинтон. — Взгляните на отпечатки. Они были оставлены чуть ли не самыми большими ботинками, какие только можно купить. При этом следы легкие, что указывает на средний вес, распределенный по слишком обширной для него поверхности подошвы. Другими словами, эти ботинки вовсе не были подобраны по размеру. Внутрь что-нибудь подложили, чтобы можно было ходить, или их просто надели поверх обычной обуви. Обратите внимание и на длину шага. Если бы рост этих людей соответствовал размеру башмаков, то они были бы шестифутовыми верзилами. Однако длина их шага — не больше, чем у меня. Конечно абсолютной уверенности быть не может, но я готов пари держать, что розыски ботинок результатов не принесут. Да вдобавок к тому времени ботинки уже уничтожат или выкинут в такое место, где их невозможно найти. Эти господа значительно умнее, чем вы, похоже, полагаете.

Воодушевленный поражением инспектора, Уэндовер накинулся и на сэра Клинтона:

— Ну а что ты сам об этом думаешь?

Но к большому удивлению своих спутников сэр Клинтон отказался развивать эту тему.

— Причина всего этого — вот что теперь интересует меня больше всего, сообщил он. — У нас имеется дело Питера Хэя, убийство Стэйвли, покушение на Каргилла и это странное исчезновение Фордингбриджа. Должен же за ними стоять какой-то мотив. Если временно забыть о происшествии с. Каргиллом, то получается, что каждое из этих дел связано с кем-либо из владельцев Фоксхиллза. Все-таки предположение, что это чистая случайность, не слишком вероятно, не правда ли?

— Разумеется, — согласился Уэндовер.

— Тогда самое разумное — поискать мотив среди проблем, связанных с поместьем, согласны? — продолжал сэр Клинтон. — Что заботит семейку Фордингбридж больше всего? Что может довести их до драки? Это прямо-таки бросается в глаза — завещание. Вы заметили, что оно уже вызвало некоторые разногласия. Пол Фордингбридж отказывается признать притязания этого своего племянника — будем для краткости называть его «претендентом». Он накрепко сросся со своим званием поверенного и не намерен с ним расставаться. Это наводит меня на некоторые соображения. Возможно, вас тоже.

Сэр Клинтон глянул на часы и, жестом пригласив своих спутников следовать за ним, неторопливо зашагал по пляжу.

— Кстати, — заметил он, — вы, инспектор, можете отметить на своей схеме различие между легкими и глубокими отпечатками ног Номера три. Сделайте линию, означающую тяжелые следы, немного пожирнее.

Инспектор выполнил просьбу.

— Если продолжить твою мысль, — вмешался Уэндовер, когда они снова двинулись вперед, — можно прийти к заключению, что в семействе Фордингбриджей существуют два враждующих лагеря.

— И кто в них входит? — спросил сэр Клинтон.

— Первый лагерь составляют претендент, Стэйвли и мисс Фордингбридж. Стэйвли жил в одном доме с претендентом, а мисс Фордингбридж признала его как своего племянника. А во втором лагере — Пол Фордингбридж и мистер и миссис Флитвуд.

Сэр Клинтон задумчиво кивнул.

— Основываясь па этом предположении, старина, можешь ли ты найти мотив для каждого из этих преступлений? — задал он следующий вопрос.

— Думаю, это возможно. Во-первых, Питер Хэй по-настоящему хорошо знал претендента до его исчезновения. Следовательно, его свидетельство могло быть весьма ценно для одной из сторон. А сторона, которой оно не было выгодно, могла решить, что Питеру лучше замолчать навсегда. Скорее всего, Питера убил человек, которого Хэй хорошо знал. И в любом случае, убийца принадлежит к тому же слою общества, что и мы. Факты это отчетливо подтверждают.

— Это не выходит за пределы вероятности, старина. Продолжай.

— Не будь Пола Фордингбриджа, кто вместо него стал бы противостоять претенденту?

— Флитвуды, — сказал инспектор. — Они — следующие в цепочке наследников. А Стэйвли был весьма ценным для претендента свидетелем, поэтому его тоже следовало убрать. Видите, сэр, все сходится в одной точке.

Уэндовер, памятуя об ожидающем инспектора поражении, беззлобно воспринял этот выпад.

— Давайте продолжим, — предложил он. — Следующим идет дело Каргилла.

— У меня есть по этому поводу собственные соображения, — перебил его инспектор. — Только я пока не успел их развить.

— Каргилл по комплекции походит на претендента, — не обратив внимания на замечание Армадейла, продолжал Уэндовер. — Мне представляется вполне возможным, что покушение на его жизнь явилось последствием ошибки. Или… Ну конечно! Он же был ценным для претендента свидетелем! Помните, они были знакомы во время войны. Возможно, именно поэтому на него и напали.

— Ваше первое предположение кажется мне более разумным, сэр, — вмешался инспектор. В голосе его явственно звучало неодобрение. — Как я уже сказал, все факты указывают в одном направлении. Причастие миссис Флитвуд к этому делу прослеживается во всех его эпизодах.

Проигнорировав это высказывание, сэр Клинтон повернулся к Уэндоверу: