Загадка Большой тропы - [16]
Мир представляется Наташе просторным и светлым, а жизнь наполненной непрерывным ожиданием нового, увлекательного.
Пока у нее единственный серьезный враг — веснушки. Они неумолимо выступают на щеках каждую весну. Ей кажется, что веснушки должны всем бросаться в глаза, и девочка тщетно пытается стереть их одеколоном. Иных средств косметики она не признает.
Когда она рассматривает свое лицо в зеркале, маленький Игорек кричит:
— Натка-задавака.
Наташа ловит его, хохочущего, уползающего от нее под кровать, и шлепает ладонью.
— Не смей так старшим говорить!
— Я тоже скола в сколу пойду, — заявляет Игорек и обиженно надувает губы.
— Ну, не сердись. Я ведь понарошке, не больно.
Огонек на пепелище
Через неделю Наташа знала всех своих сверстников в Перевальном. Знакомства она завязывала быстро, наученная ежегодными переменами места жительства. Не смогла Наташа сразу подружиться только с мальчиком Васей (тем самым, что тогда купался в озере вместе с ними).
Васю Наташа чаще видела на конном дворе, он помогал своему отцу, колхозному конюху. Увидев ее возле лошадей, мальчик рассердился.
— Уходи отсюда! Нечего тут девчонкам делать.
Вася вел в поводу нетерпеливо переступающего молодого каурого коня. Наташа, не обращая внимания на негостеприимный окрик, попросила:
— Вася, дай мне прокатиться на кауром.
— Тебе, на кауром? — усмехнулся паренек, — Ишь, чего захотела. Отвечать потом за тебя.
— Не надо отвечать. Ничего не случится.
«Вот я тебя сейчас проучу, — подумал мальчик. — Станешь потом хвастаться».
— Садись.
Он помог Наташе забраться на спину каурого и передал в руки повод. Почуяв свободу, конь взметнулся на дыбы, сделал два скачка и, обрадованно заржав, рысью побежал вокруг ограды. От неожиданности Наташа выпустила повод и едва успела вцепиться в гриву.
— Слазь, слазь! — решительно требовал перепуганный Вася, бегая по кругу за лошадью. Хороша шутка. Покалечится девчонка, а попадет ему. Вася рассчитывал, что Наташа свалится на месте в мягкий навоз, а получилось вон что. Трижды пробежав по кругу внутри ограды, каурый легко перескочил плетень, чуть шаркнув задними копытами по хрустким веткам. Наташа отделилась от лошади и плюхнулась на тугую унавоженную землю. Вскочила на ноги бледная от испуга, но уже начав краснеть в ожидании заслуженных насмешек. Поняв, что все кончилось благополучно и даже отец не видел его проделки, Вася успокоился и презрительно бросил:
— Девчонка, она девчонка и есть.
— Очень интересное открытие, — ответила Наташа, не поднимая головы и продолжая очищать перепачканную одежду.
Свое поражение она не захотела признать. Познакомилась с отцом Васи и, добившись разрешения, несколько дней подряд ходила на конный двор приручать каурого коня. Время для этого она выбирала, когда ее обидчика и свидетеля позора не было во дворе. На третий день Каурка, завидев ее, начинал нетерпеливо ржать и тянуться мордой к рукам, ожидая подачку. Карманы Наташи постоянно были набиты хлебом, солью и сахаром. Еще через три дня торжествующая Наташа прогарцевала на кауром перед изумленным Васей и, чтобы окончательно закрепить свою победу, направила коня через плетень. Неожиданно все произошло так же, как в первый раз: она снова упала с лошади. Наташа даже не напугалась, а сразу зарделась краской от вторичного позора.
— На этот раз у тебя лучше получилось, — не без ехидства поздравил ее мальчик.
И все же после этого случая они подружились. «Хоть она и неважная наездница, — решил Вася, — а не трусиха и лошадей любит».
Целые дни Наташа проводила с новыми друзьями, и острота впечатлений от услышанной истории про золото Рудакова постепенно терялась. Все реже вспоминала она о ночном пожаре и о странном случае с конскими путами. Все это отходило в прошлое, новые увлечения застилали старое.
Но внезапно интерес к таинственным событиям возник с новой силой. Как-то, проходя мимо пепелища на месте бывшего Степанова дома, Наташа заметила в золе поблескивающий предмет. Это оказался большой кусок спекшегося в огне стекла — по крайней мере не меньше литровой бутыли сплавилось. В темно-зеленой глубине стекла золотинками искрились пузырьки воздуха. Наташа обмыла находку в реке, принесла домой и положила на стол.
Первым новинку заметил Игорек. Он долго вертел ее в руках, разглядывая желтые звездочки внутри стекла.
— Положи на место, — потребовала Наташа. — Уронишь — без ног останешься.
Но малыш не хотел расставаться с игрушкой.
— Ната, подари мне стекляшку, — пристал он к сестре. — Она же тебе никчемушная.
— Отстань.
— Ната, подари.
«А верно, зачем она мне? — подумала девочка. — Пусть играет».
— Возьми. Только смотри: не урони на ноги, — еще раз предупредила она.
Вечером Наташа вспомнила про свою находку и спросила у Игоря:
— Где же твоя игрушка?
— У меня ее дядя председатель взял.
— Зачем она ему?
— Говорит, надо. Он мне обещал лошадку из дерева вырезать, а я попросил еще тележку.
— Из тебя отличный торговец выйдет, — заметила Наташа.
Уже затемно она, как обычно, вынесла Байкалу чашку с остатками супа и накрошенными хлебными корками.
— Ешь, ешь, бездельник, — потчевала она своего любимца, понемногу подливая в корыто. Байкал норовил выловить вначале крупные кости, потом куски хлеба и уж после принимался за жижу.
