Задохнись моим прахом - [33]

— Нельзя просто взять и лишить ее родителей! — говорил Итан.

— Ее уже их лишили! — говорила Ия.

— Ты можешь говорить потише? Она все еще здесь.

— Чем раньше она поймет, что происходит, тем лучше.

— Боже, Ия, она ребенок! Такой же, каких много у нас в школе! При них ты оружием не светишь и не говоришь про такой ужас.

— Итан, ты забываешь где находишься. Мы в Подесте. У нас с детства есть оружие. Мы кладем его под подушку, пока родители рассказывают про такой ужас…

— Хватит! — перебил их Марко.

Он провел ладонью по своей бороде, смотря куда-то вдаль. Может высматривал лагерь, хотя его не было видно. Еще более для меня становилось диким осознание того, сколько Шарлотта здесь уже находится.

— У нас может не получиться, — наконец-то сказал Марко, — но попытаться мы можем. Должны.

Все стояли молча, соглашаясь с Марко. И только Ия всплеснула руками и сказала.

— Почему? Мы ее впервые видим. И знаем всего пару минут. Почему мы ей должны?

— Я тоже знал тебя всего пару минут, когда нашел на центральной улице, — ответил ей Марко, — лежащую в магазине, раненную после перестрелки.

Она закатила глаза.

— И что? Я тебе теперь по гроб жизни благодарна должна быть?

— Не нужно мне ничего от тебя, Ия. Хочешь — вали обратно, — Марко обратился ко всем, — все валите, я не обижусь! И не скажу никому в школе, что у вас был малейший шанс дать Шарлотте право на выживание в кругу родителей, но вы его упустили!

— Ты давишь, Марко, — отозвался Итан. Хоть и был с ним согласен.

— Нет, чувак, я просто пытаюсь здесь выжить. Но жизнь несправедлива и у меня шансов побольше, чем у этой малышки. Согласен?

Итан поднял руки вверх, показывая, что сдается в этом диалоге. Ия же посмотрела сначала на Пруденс, та помотала головой, а потом на меня.

— Что скажешь, Милвен?

В этот момент я поняла, что связывало этих разных по политическим взглядам, но близким по темпераменту людей. Ия, когда вставала в позу и защищала свои интересы, была точной копией Итана. Мне стало не по себе и, как в разговоре с парнем, девушке мне нечего было ответить.

— Я не знаю.

— Да хватит уже не знать, — вдруг вспылила она, — надо уже решать! Ты с нами уже три месяца, а мы так и не знаем на чьей ты стороне.

Она явно провоцировала меня, чтобы я выпалила что-то на эмоциях. Но вызвала у меня лишь кашу в голове, которая с каждым ее словом отдавалась головной болью в висках.

— Ия, не стоит и на нее давить, — заступился за меня Итан.

Девушка в очередной раз закатила глаза, взяла за руку Пруденс и пошла в сторону родника. За ними в спешке пошла и девочка, которая еще раз посмотрела на нас своими большими и заплаканными глазами. Мы с Марко и Итаном остались стоять на месте, пока первый не сказал.

— Ну, пойдемте.

Я не знаю что ребята надеялись там увидеть: пустой лагерь, где перед нами расстелют красную ковровую дорожку прямо к камере с ее родителями? Ведь Марко шел настолько уверенно вперед, что мне стало даже не по себе. Итан же просто шел молча, в своих мыслях. Возможно, перебирал все сказанное ранее Ией, в очередной раз понимая, что она была права. Но идти обратно он не решился. То ли из-за того, что стало стыдно оставлять нас с Марко, то ли потому, что в нем тоже жила какая-то надежда.

Я же больше шла, потому что так сказал Марко. А Ия не взяла меня за руку как Пруденс. Господи, да даже маленькой испуганной Шарлотте удалось сделать выбор и настоять на своем. Заставить кучку незнакомых людей действовать по ее капризу!

Я удивлялась такому характеру в таком возрасте. Особенно учитывая, что я в свои почти 18 лет такого себе позволить не могла. Больше скажу, в тот момент я страшно ей завидовала. Возможно жизнь с рождения в Подесте действительно этому ее научила. А может она просто росла таким человеком.

И на фоне нее я выглядела жалко. Как какая-то ведомая, которая действительно не имеет своего мнение и просто прячется за спинами тех, кто посильнее. Мне стало обидно от осознания своей никчемности и я увеличила свою скорость. Обогнала Итана, за спиной которого раньше пряталась. Но на Марко мне не хватило уже сил. Каких-то внутренних.

Но для меня это уже был огромный шаг, в прямом и переносном смысле слова.

— Прости. Я не должен был тебя расспрашивать, — сказал подходящий ко мне Итан.

— Что ты, — удивилась я, — все нормально.

— Нет. Не нормально. Я забыл, что мы в таком положении, что расспрашивать о таком тяжелом выборе неправильно. Потому что делать его крайне тяжко.

Это было неожиданно с его стороны. Я думала, что он, под шумок, продолжит втирать мне про политику стран. Но видимо ситуация с Шарлоттой вернула его на землю обетованную.

— Ты это из-за той девочки? — решила уточнить я.

Он не был готов к моему вопросу. Думал, что просто извинится и обойдет эту тему. Но лучше нам было бы обсудить это в тот момент, чем потом. Потом мы бы просто вернулись в школу со спасенными родителями Шарлотты, как герои. И не вернулись бы больше к этому разговору.

— Из-за нее тоже, — ответил Итан, — да и вообще из-за всего другого.

Больше я расспрашивать его не стала. Вид у него был изможденный, как будто он прошел этот лес вдоль и поперек.

Впервые в жизни я поняла как измождение внутри отдается нам снаружи. Хотя тогда казалось, что изможденнее меня никто не мог выглядеть. Даже без болей в ноге.