Задержи звезды - [73]
Подсознательно Рик боится выговора и порицания за то, что смог спасти лишь ее.
Рик никогда не скажет Кэрис ничего, что могло бы причинить ей боль, однако Гвен чувствует, что это обязанность матери. Гвен глубоко вздыхает и гладит рукой пространство на полу рядом с собой — она отшлифовала доски: делать что-то собственными силами — долгий путь, а она работала над квартирой Кэрис на протяжении каждого визита всю зиму.
Кэрис послушно опускается на пол рядом с матерью и начинает играть кусочком наждачной бумаги. Они сидят вместе, над ними возвышаются огромные окна от потолка до пола, на остальных стенах — пустые рамки экранов.
— Я хотела поговорить с тобой, Кэри, о Максе.
Это звучит знакомо. Мягкий женский голос где-то над ней. Не нужно говорить о Максе.
— Кэрис. — Гвен выглядит обеспокоенной.
Ее дочь резко поворачивается в сторону комнаты:
— Ты собираешься сказать, что мне стоит идти дальше? Потому что я слышу твои слова, правда, — говорит она. — Но что если не смогу снова чувствовать, как прежде?
— Возможно, ты уже не почувствуешь, как бабочки порхают в животе, однако можешь получить стабильность. Либо у тебя возникнет ощущение полета, но без парализующей неуверенности по поводу того, где он или как ты выглядишь.
— Имеешь в виду, — говорит Кэрис, — лучше согласиться на меньшее?
— Согласиться осесть, — усмехается Гвен. — Мы все притираемся друг к другу. Не существует человека, который полностью совпадал бы с той фантазией, с нашей мечтой. Каждый притирается в отношениях. То, в чем ты решишь пойти на компромисс, зависит от тебя.
— Ты советуешь мне остановиться на ком-то, кого я не люблю так, как любила раньше другого.
— Нет, я говорю не об этом, — отвечает Гвен, — но, как я уже сказала, большинство людей не чувствуют огонь первой любви во второй раз. Не жертвуй своим счастьем ради его поисков.
«Видишь, я спас тебя, когда мы встретились, и я спасаю тебя сейчас».
Кэрис отбрасывает наждачную бумагу и встает.
— Я понимаю, о ком ты говоришь, мам. Речь идет о Рике.
— Подумай об этом. Попробуй. Он хороший мужчина, Кэри, и нет ничего постыдного в том, чтобы любить хорошего друга.
— Я должна признаться тебе в чем-то ужасном. — Кэрис заводит руку за спинку стула и поднимает горшок, потрескавшийся ото льда.
— О нет. Что ты наделала? — Рик наклоняется вперед и, прищурившись, смотрит вниз со Стенных рек. — Это что, лед?
— Я убила его. Мне так жаль.
Он смотрит, как Кэрис держит его подснежник, и лицо Рика озаряется теплой улыбкой.
— Кэри, подснежники цветут зимой, пробиваясь сквозь снег своими закаленными листьями.
Она невнятно бормочет:
— Так он не погиб?
— Совсем нет. Он зацветает под этим суровым покровом.
— Я не убила его своими черными руками?
— Дай ему еще пару дней, и, возможно, он пробьется через замерзший грунт. Он скоро снова зацветет.
— Из всех метафор… — бормочет она, но он пропускает ее слова мимо ушей. — Ты там скоро закончишь?
— Это вполне реально.
— Правда?
— Я могу приехать на следующей неделе, если хочешь, — говорит Рик.
Раньше она, как обычно, начала бы отказываться, но в этот раз Кэрис кивает, и у нее на сердце появляется слабое чувство вины.
— Он возвращается, — говорит она Гвен, держа в руках заледеневший горшок, и начинает плакать.
— Ох, Кэри. — Ее мать забирает подснежник и усаживает дочь, пока Лайка несется через комнату и сворачивается у Кэрис на коленях, слизнув соленую слезу, скатившуюся по ее подбородку. — Это слезы счастья или грусти?
— Я не знаю, — говорит Кэрис. — Я не знаю, что должна чувствовать. Макс однажды сказал мне: жизнь после смерти — это то, что мы оставляем в других после себя. Но что если во мне осталась лишь печаль?
— Это не так. — Гвен гладит ее по волосам.
— У меня ничего не осталось, мам. Мне нечего отдавать.
Гвен пытается найти подходящие слова:
— Я больше года думала, как поговорить с тобой об этом. Ты должна сделать Макса позитивным воспоминанием, любовью. Не уничтожай себя чувствами к человеку, с которым не можешь идти по жизни дальше.
Слезы иссякли, и Кэрис трясет головой.
— Если твоя первая любовь закончилась плохо, то твоя самооценка и уверенность в себе, твоя вера и любовь — это все находится под влиянием того, как ты любила или была любима в прошлом. Ты никогда не забудешь своего первого, Кэрис. Твое тело не знает, как это осуществить. Но если ты сделаешь это позитивным воспоминанием, то сможешь использовать чувства и опыт, которые испытала, чтобы расти, и в некотором роде сделать следующую главу твоей жизни еще лучше. — Кэрис молчит, поэтому Гвен продолжает: — Дело в том, Кэри, что первая любовь ломает тебя. Ты полностью меняешься для следующего человека.
— Вот именно, мам. Я действительно сломана. — Кэрис опять плачет, зная, что находится на распутье, откуда должна двигаться назад или вперед, как в жизни, так и во времени. Она была заморожена с того момента в космосе, с того момента, когда…
Глава двадцать третья
Свет медленно приближается к ним, как призрак надежды. Окруженный сверкающим ореолом, частицами замерзшей воды, аммиака и углекислого газа, спутник помалу движется через поле астероидов, зеркально отображая кривизну Земли на эллиптической орбите.
Меня зовут Александра. Довольно странное имя для этих мест. Но не оно меня выделяет из общей массы этого мира, а необычные глаза, при виде которых эти суеверные фанатики осеняют себя знаком веры. У меня с друзьями была общая мечта, благодаря которой мы могли быть вместе и дальше. Вот только одна случайность (хотя, в этом сомневаюсь) заставила нас изменить планы и добиваться своего боем.
Воин Берсеркер завоевавший уважение не только своего клана но и всего своего народа, второй после Кетану победивший легендарного Вай'драка (Феникса), терпит крушение на неизвестной планете, теперь ему предстоит вернуть свой смысл жизни, в этом ему помогает Кристина — девушка-учёный, работающая на силы Империи людей, между героями вспыхивают настоящие чувства? помогающие обоим героям вернуть не только потерянное, но и обрести новое.
Иногда мгновение — это и есть вся жизнь. Сборник драбблов различных жанров по «Сумеречным охотникам». В основном по паре Магнус/Алек, иногда по Шамдарио и по другим пейрингам. Сборник будет постепенно пополняться.
Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Ничто не остановит волка, нашедшего свою пару… даже ее собственные сомнения. После того как тот ублюдок бросил ее четыре года назад, Саманта знает, что она никогда не заполучит то, чего она действительно хочет. Когда она случайно набредает на город волков и просит их вожака разрешить ей остаться, она думает, что он соглашается лишь потому, что его заинтриговало нечто новое, ведь Саманта перекидывается не в волка, а песца. Она понимает, что все будет по-прежнему, едва она надоест вожаку. Джейсон понял, что его влечет к Саманте в ту самую секунду, когда она упала в обморок ему на руки.