Зачем нам враги - [52]

Но сейчас он лишь пожал плечами и шагнул в дверной проем.

Гостиница была паршивая. Натан понял это еще снаружи; заплеванный пол с гнилой соломой и стойкий запах кислых винных паров, смешанный с вонью блевотины, укрепил его в этом мнении. В таких забегаловках обычно ночуют заезжие контрабандисты, а не дворянки с дочерьми, пусть даже беглые. В том, что девчонка голубых кровей, Натан не сомневался — благо повидал таких на своем веку немало. И в том, что она бежит, — тоже. Только вот от кого...

Или за кем, вдруг подумал он. Мысль отчего-то не казалась совсем уж невероятной.

— Так, значит, здесь ты останавливалась со своей мамой? — спросил Натан, стараясь, чтобы в голосе не отразились обуревающие его по этому поводу сомнения. Девочка кивнула — быстро, твердо и уверенно. Кажется, и правда не врала. Удивительное дело — Натан знал ее неполные три дня, но, похоже, уже мог без особого труда распознать ее ложь. И это отнюдь не из-за детской непосредственности... если бы.

Просто все же напоминала она кого-то, невыносимо напоминала — и, кажется, того человека он знал хорошо...

— Ну ладно, — проговорил Натан. — В какой комнате? Заберешь свою вещь, и убираемся отсюда.

Он сам не знал, почему потащился через полгорода в бедный квартал, выполняя прихоть девчонки, утверждавшей, что в этом гадючнике она забыла нечто очень важное. Натан даже оставил при себе мысли о том, сколько успел выпить нашедший пропажу на те деньги, что выручил за нее в ближайшей подворотне. Он не знал, что именно потеряла странная девочка, но в городах вроде Врельере тянут все, что плохо лежит. В давние времени Натан немало поошивался в подобных местах.

К его разочарованию, оказалось, что хозяин отлучился, а заменявший его рябой подросток пускать незваных гостей наверх наотрез отказался. Говорила с ним Ровена — спокойно, уверенно, и он, кажется, даже воспринимал ее всерьез; впрочем, это как раз Натана уже не удивляло. Сам он тальвардский более или менее понимал, но изъяснялся с трудом, поэтому без пререканий предоставил Ровене возможность вести переговоры. Тем более что это ведь было нужно ей, а не ему.

Проклятие, а что все-таки нужно ему? Здесь, в этом вонючем сарае, с этой странной девочкой? И совершенно, абсолютно не важно, кого она ему напоминает...

Небеса, третий раз за пять минут. Внезапно он разозлился.

Ну да. Она была похожа на Глоринделя. Хрен знает с чего он это решил, но так и было. Он почувствовал это еще в трюме, там, в темноте. И именно поэтому согласился взять ее с собой.

Вернее, решил пойти с ней. Вела-то пока что она.

— Натан?

Он едва не подскочил от неожиданности — проклятие, даже интонации те же! Что за чушь... Что общего может быть у сволочного эльфийского аристократа и маленькой безумной оборванки?

— Что? — резко спросил он. Ровена смотрела на него снизу вверх — мягким взглядом, черным и вязким, как трясина.

— Я сказала, что нам надо подождать. Тут, в зале. Ты что, не слышал? Возьми мне сидра.

— Ты еще мала для сидра, — быстро сказал Натан, радуясь возможности отвлечься от этих диких мыслей.

Ровена посмотрела на него очень странно. Потом молча пошла в дальний угол зала. На ней был короткий плащ с капюшоном, который Натан отдал ей, когда они сошли на берег: надо было хоть как-то прикрыть лохмотья, в которые превратилось ее платье, а то Натан опасался, что его, идущего рядом с ней, примут за насильника. Натану этот плащ доходил до бедер, а девочке — до пят, волочась по полу. Она шла неторопливо, гордо выпрямившись, и со спины ее фигура в складках плаща и этот капюшон вызывали мучительное чувство бывшего прежде... Да это был попросту вдвое уменьшенный в размерах Глориндель, истинно так.

Натан уже собирался впасть в отчаяние по поводу своей паранойи, когда вдруг заметил, что в углу, в который решительно направлялась Ровена, валяется вусмерть пьяный мужик. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, Натан схватил девочку за плечо, рванул назад. Он почувствовал под пальцами ее худенькое, костлявое плечико, захрустевшее в его стальной хватке, и наваждение мгновенно схлынуло. На его место пришло чувство вины. Ну да, эльфийского недоноска можно было еще и не так тряхнуть. Он же все-таки здоровый мужик, пусть и аристократишка.

«А ты кто, ведьма? » — вдруг подумал Натан, когда Ровена обернулась, посмотрела на него и сказала:

— Пусти.

И — вот странно, Натан готов был поклясться, что она ему это уже говорила.

Он молча поволок ее в сторону, в противоположный угол зала. По счастью, время было раннее, и посетителей оказалось немного.

— Что ты себе позволяешь? — прошипела Ровена. Натан указал на распростертое в углу дурно пахнущее тело.

— Не лучшая компания для молодой леди, тебе не кажется?

— Я хочу сидеть там.

— Мечтаешь, как бы кто облевал твои изящные ножки?

— Мне нравится там!

Что за детское упрямство... Странно, у нее оно казалось куда менее естественным, чем у Глоринделя.

А с господином эльфом ведь пришлось повозиться...

— Нравится? — вдруг резко сказал Натан. — Хорошо. Ты сама так решила.

Он пошел в дальний угол, отодвинул скамью, сел на дальнем от пьяницы краю, вытянул ноги, сцепил пальцы на затылке. Несколько мгновений Ровена стояла будто в нерешительности, потом подошла. Хотела что-то сказать — может быть, попросить его пододвинуться, — потом молча села, оказавшись в шаге от сопевшего на полу пьянчуги. Натан махнул мальчишке за стойкой.