Зачем мы стареем. Наука о долголетии: как продлить молодость - [74]

За последние десять лет перепрофилирование лекарств, уже добравшихся до аптечных прилавков, расцвело буйным цветом. Эту тактику хотят применить и в первой, пока единственной программе испытаний лекарства от старения как такового, которое не лечило бы те или иные возрастные болезни, а ударило бы по корням самого процесса. Идея этой программы, получившей известность под названием TAME (Targeting Aging with Metformin, Направленное применение метформина против старения), в 2013 году явилась в ходе мозгового штурма геронтологам, съехавшимся в средневековый замок в испанской глубинке, превращенный в гостиницу, чтобы обсудить, как превратить их исследования во что-то клинически пригодное. В настоящее время эти ученые усердно собирают деньги на плацебо-контролируемые испытания метформина, популярнейшего лекарства от диабета. В этих испытаниях примет участие примерно 3000 человек 65–79 лет. Проведены они будут в 14 научных центрах в США и продлятся шесть лет. Половине участников будут давать настоящий метформин, остальным – плацебо.

За проектом TAME стоит внушительная команда геронтологов, возглавляет которую Нир Барзилай, директор Института изучения старения при Медицинском колледже имени Альберта Эйнштейна в Нью-Йорке. Между прочим, именно он изучил генетический код сверхдолгожителей среди евреев-ашкенази в Бронксе – мы об этом говорили в главе 7. Барзилай, крепкий коротыш с шапкой седых волос и вечно прищуренными в улыбке глазами за стеклами толстых очков, родился в Хайфе в 1955 году и вырос в Израиле. Он излучает энтузиазм, добродушие и уверенность – последнее качество, по его словам, он приобрел в израильской армии, где служил полевым врачом. В июле 1976 года он в составе спецназа участвовал в эффектной операции в угандийском аэропорту Энтеббе. Тогда были спасены 102 пассажира-израильтянина, взятые в заложники двумя палестинцами и двумя немцами из леворадикальной террористической группировки на самолете Air France, выполнявшем рейс Тель-Авив – Париж. Позже Барзилай некоторое время был главным врачом Израильских вооруженных сил и то и дело облетал части на вертолете. Такой жизненный опыт учит массе вещей, сказал он журналу Science. «Главное, понимаешь, сколько всего ты можешь сделать! Если не бояться, можно очень многое».

Старением Барзилай интересовался с детства. Он рассказал об этом при встрече, когда мне удалось наконец поговорить с этим ходячим генератором энергии на конференции геронтологов в Нью-Йорке. «В 13 лет я гулял с дедушкой… Мы с ним гуляли по утрам каждую субботу, он мне рассказывал про свою молодость. А я думал: „Про что это он вообще? Он же еле ноги передвигает!“ – засмеялся Барзилай. – Говорят, что у молодых есть воображение, и так и есть, наверно. Но, когда вы смотрите на бабушку с дедушкой, вы не думаете, что это и ваша судьба, ведь правда? Вы думаете что-то вроде: они, наверно, всегда такими были, а мы-то отличаемся».

Хотя возраст пациентов всегда учитывался врачами, в студенческие годы Барзилая старение почти не изучали. Поэтому, когда в конце 1980-х он получил научную стипендию в Йельском университете, США, он сосредоточился на обмене веществ – системе, которая, как было известно, радикально меняется с возрастом. Среди препаратов, эффективность которых для контроля уровня сахара в крови он изучал, оказался метформин. Тогда он понятия не имел, какую важную роль в геронтологии это лекарство будет играть через 30 лет.

Метформин выделен из растения Galega officinalis, известного как козлятник лекарственный или козья рута. Родом с Ближнего Востока, он распространился в Европе и на западе Азии, а в США считается инвазивным сорняком. Растение веками использовали в народной медицине, в том числе как средство от избыточного мочеиспускания (типичный симптом диабета). В 1920-е годы у его производного – метформина – обнаружилось свойство снижать уровень сахара в крови в экспериментах на кроликах. Первым, кто испробовал метформин на людях, был Жан Стерн, французский врач-диабетолог. В 1957 году он опубликовал впечатляющие результаты испытаний метформина. На следующий год препарат был разрешен в Великобритании, а потом и в других странах. В США его одобрили только в 1994 году. Сейчас по всему миру это главный препарат для контроля уровня сахара в крови при диабете 2-го типа. Метформин – дженерик[14], доза стоит копейки, ежегодно выпускаются десятки тысяч тонн таблеток, в основном на индийских фармацевтических заводах.

В последние годы метформин начал показывать, что диапазон его возможностей не ограничивается одним диабетом. Ученые обнаружили, что он не только значительно продлевает жизнь подопытных животных – от червей до мышей и крыс, – но и улучшает их здоровье и жизненный тонус. В 2014 году ретроспективное исследование в Великобритании показало, что он может действовать схожим образом на людей. Первоначальной целью этого исследования было сравнить эффективность метформина с другим ходовым лекарством от диабета. Ученые проанализировали большой массив данных Национальной службы здравоохранения Великобритании по клиническому применению этих лекарств в 2000 году. Там были данные по выживаемости среди 78 000 диабетиков, которым давали метформин, 12 000 пациентов на другом препарате плюс тщательно подобранная контрольная группа из 90 500 людей без диабета. К удивлению ученых, пациенты, принимавшие метформин, не только умирали куда реже, чем с другим лекарством, но их выживаемость была заметно выше, чем в контрольной группе. Сложилось впечатление, что метформин защищает вообще от всего, что приносит время.