Забытый сон - [12]

Дронго вышел из дома, вернулся на станцию. Его наблюдателя нигде не было. Он сел в электричку, направляющуюся в Ригу, и почти весь путь обратно переходил из вагона в вагон и даже сменил электричку, выйдя на одной из промежуточных станций. Все было в порядке, никаких наблюдателей нигде не было. «Старею, — подумал Дронго, мрачно вспоминая портрет молодой Ингриды. — Наверное, показалось».

Он даже не мог предположить, какие события ждали его впереди.

Глава 4

Пообедав в отеле, Дронго решил, что может поехать на встречу с Интом Пиесисом. На часах было уже около пяти. Достав телефон, он набрал уже знакомый номер Лилии Краулинь. На этот раз ему ответил незнакомый мужской голос, говоривший по-латышски. Дронго нахмурился, неужели она ему что-то не сказала? И поинтересовался, с кем говорит.

— Вы меня не узнали, — перешел на русский племянник Лилии. — Она сейчас спит, а мы приехали с моей матерью ее навестить. Подождите, моя мама хочет с вами поговорить.

Трубку взяла старшая сестра Лилии.

— Здравствуйте, — сказала она по-русски. Очевидно, в семье Лилии одинаково хорошо знали оба языка. — Это говорит ее сестра Дорика. Мне Лилия говорила о вашем приезде. Мы не хотели ее отговаривать, раз она так решила. Но вы понимаете, что это ненужное расследование. Оно закончилось много лет назад. Бедный Арманд, наверное, не сумел выдержать давления, которое на него оказывали. И поэтому принял такое решение.

— Какое давление?

— Он был бывший комсомольский секретарь, а у нас после девяносто первого таких людей не очень любили. Вы меня понимаете? Ему постоянно напоминали, что он был в партии и комсомольским секретарем. Это немножко неправильно, но так у нас было. А Лилия не хочет примириться с его смертью. Она очень больна. Очень сильно. И не сможет с вами никуда ходить. Вы ее не мучайте. Скажите, что будете вести ваше расследование — как это по-русски? — самостоятельно. Без нее. Ей лучше не выходить из дома.

— Я это и собирался сказать, — пробормотал Дронго. — Вы не знаете, как мне найти Инта Пиесиса?

— Знаю. Но вам не нужно ему звонить. Никто не виноват, что так случилось. У нас была такая обстановка. Не нужно беспокоить людей.

— Извините, — возразил Дронго, — я приехал сюда не для того, чтобы гулять по Риге. Я дал слово.

— Это не обязательно.

— Обязательно. У меня есть некоторые факты, которые кажутся мне подозрительными. И я обязан их проверить.

— Проверяйте, — согласилась Дорика, — но не мучайте мою сестру. Я вас очень прошу. Ей так мало осталось жить.

— Хорошо, дайте мне телефон и адрес Пиесиса.

— Они переехали. Раньше они занимали большой офис на улице Гертрудес. Вы записываете их номер телефона?

— Да, — ответил Дронго, хотя предпочитал запоминать. Почти все номера телефонов он запоминал мгновенно и часто помнил их много лет. Когда Дорика продиктовала ему номер телефон, он поблагодарил ее и перезвонил Инту Пиесису. Трубку взяла девушка. Он попросил позвать Пиесиса. Девушка уточнила, кто говорит и по какому вопросу.

— Скажите, что я приехал в Ригу по просьбе Лилии Краулинь, — ответил Дронго, — и мне нужно с ним срочно встретиться.

— Как вас представить?

— Дронго. Меня обычно так называют.

Девушка переключила аппарат на другую линию, очевидно, для того, чтобы поговорить со своим руководителем. И через минуту включилась снова:

— Господин Дронго, мы будем вас ждать сегодня ровно в шесть часов вечера. Вы успеете приехать?

— Спасибо.

Он положил трубку. На сегодня достаточно встреч. Завтра ему предстоит еще поговорить с Рябовым и найти следователя Айварса Брейкша, успевшего сделать головокружительную карьеру — стать депутатом парламента. Если завтрашние разговоры тоже не дадут результата, он сможет со спокойной совестью доложить Лилии Краулинь, что это было действительно самоубийство и он не сумел найти никаких фактов, опровергающих эту версию следователей. Никаких, кроме случайно попавшей в стену запонки и неизвестного мужчины, который так настойчиво пытался проследить его путь в Юрмалу. В первом случае возможна случайность, во втором… его собственная подозрительность. Нужно будет убедить самого себя в том, что ничего особенного не произошло.

Около шести часов вечера он вошел в офис бывшей компании Арманда Краулиня, занимающей целый этаж в новом пятиэтажном доме. Инт Пиесис принял его в своем кабинете. Это был мужчина средних лет и среднего роста. Он был одет в серый, неброский костюм, и его кабинет выглядел довольно скромно. На столе не было привычных фотографий жены и детей, на стенах — дипломов и почетных свидетельств. И сам хозяин кабинета имел удивительно невыразительную внешность: коротко остриженные волосы, прижатые к черепу уши, прямой ровный нос и глубоко посаженные глаза. Идеальный портрет маленького чиновника или бухгалтера. Он спокойно пожал руку Дронго и указал ему на стул, оставаясь в своем кресле хозяина.

— Чем я могу вам помочь? — спросил Пиесис. По-русски он говорил с очень сильным акцентом.

— Я хотел поговорить с вами о бывшем руководителе вашей фирмы, — пояснил Дронго. — Кстати, почему вы переехали?

— Тот офис был слишком большой. Мы не могли оплачивать такую площадь, — пояснил Пиесис и тут же сам задал вопрос: — А вы журналист?