Забытый мемуар - [9]

Не сумев позвонить, я опять пошел к Мухину, в его каюту. Мы ее звали каюта капитана. Там была только Инна Привалова. Я спросил о Мухине. Она ответила:

- Что случилось?

- Да, так, проблемы у меня.

- Сядь, расскажи.

Я сел, и стал пересказывать все то, что Вы уже прочитали. Инна сидела, не двигаясь, замерев. Словно не дышала. Ее глаза, синие и чистые, без черных точек, как на фото книг Мегре, смотрели вниз. Ничего необычного в них не было. Странным тогда казалось то, что я, словно говорю сам себе, а Инна думает о чем-то своем.

Я закончил рассказ. Инна молчала, не двигаясь. Наконец она, словно очнулась, слегка вздохнула. Хоть убейте, я не помню, что она мне ответила. Такое чувство, словно я просто рассказал и ушел. Могу только предположить: она сказала, что все разрешится. Да, что-то вроде этого она мне тогда ответила...)

Весь день как вареный. Мухин просмотрел весь видеоматериал и одобрил (по фильму). Единственное - нужно переснять бар, так как столы были поверх скатертей накрыты клеенками. Смотрится, действительно, по-деревенски. Вечером, в семь часов, посреди Малой Оби, встали на якорь часов до двенадцати. На верхней палубе ансамбль хантов-манси дал маленький концерт. Ведь сегодня праздник - день речного флота.

Отсняли с шлюпки-моторки виды "Патриса". Шикарные кадры. Теперь ждем, когда освободится бар, пьем чай.

Вечером, во втором часу ночи, досняли бар. Легли, как обычно, в четыре - уже выработалась привычка.

(*Именно в этот день и загорали Инна с Леной. Я об этом написал в "Разборе полетов". Помню совершенно точно - "Патрис" шел на полном ходу. Значит, шли мы из Октябрьского в Березово. Примерно в обед. Были шикарные виды природы, и мы решили это снять. Блин, русский вариант "Титаника"! Тем более, что Александр снимал колокол теплохода, на нем видна надпись "Патрис Лумумба", 1964. В этот самый момент Инна и Лена загорали в семи метрах от места съемки. А с капитанской рубки смотрел Валерий.)

5.07.93.

Проснулся в одиннадцать. Стоим в Березово. Подошел к Мухину. Он говорит, что Гонтаровский будет в три.

Сходил позвонил домой. Мама точно вспомнила, что дала мне пять тысяч, то есть пять новеньких однотысячных купюр вместо десятитысячных. Не повезло Дергиенко, зато у меня гора с плеч. Бедолага, он просто обменял новенькие, образца 1993 года, купюры на старые большие лопухи, образца 1992 года!!!

А ведь там была одна десятитысячная купюра лично моя, которую я получил за ремонт факса перед самым отлетом. Честно говоря, жалко, что об этом рассказал Мухину, теперь чувствую себя в неловком положении.

(*А теперь можно сказать - хорошо, что рассказал. Иначе бы не смог так откровенно и спокойно поговорить с Инной... То есть с Анной.. Пожалуй, это был один единственный раз такого общения с ней.)

Но зато теперь я точно знаю, что это за человек Дергиенко.

Плюнув на все, в два часа пошел сам в этот проклятый дом Советов. Гонтаровский будет только 12 июля!!! Пошел искать хоть кого-нибудь. И нашел, на свое счастье, того, кого надо.

Это оказался первый зам. главы администрации, то есть Телегина, Амиров Гаджи Амирович. Объяснил ему ситуацию. Он все понял, ничего не возражал и сказал нести договор, он найдет, кому подписать.

С Шуриком рванули на корабль. У Мухина в наличии есть импортная электронная машинка. Да еще на этой жаре, почти со стопроцентной влажностью, да в этой двухнедельной суматохе, пришлось три раза его перепечатывать. К шести, вместе с Шуриком, кое-как успели. Прилетели в Дом (*Советов), но Амиров сказал, что печать можно будет поставить только завтра. Так что все равно нужно появиться еще раз.

Пошел позвонить домой. Наконец-то застал Люду (*блин, даже не верится, что когда-то я так называл бывшую жену...), и она сказала, что между алмаатинцами (*учредители "Летучего корабля") и Захаровым произошел какой-то инцидент. Вернулся на корабль. Часов в восемь встали на рейд напротив пристани. Вечером подошел к Мухину и договорились на семь утра провести съемку для тестовой информации.

Духота страшная. Мошка, комары. Поднялся ветер. Корабль мотает из стороны в сторону градусов на 35!!! (*Это было невероятно. Что бы такую махину по воде так таскал ветер. Тогда пришлось бросать второй кормовой якорь). Уснули как обычно, после трех.

6.07.93.

Разбудила нас Лена К., в десять. Будильник не слышали, съемку не сделали. Я тут же рванул в Дом Советов (*Поставил печать на договор. Все! Все бумаги готовы!), Шурик остался собирать вещи и договариваться насчет денег на дорогу. Кстати, Лена заходила для того, чтобы сказать, что нам надо быть в аэропорту Березово.

Зашел к Амирову, и как раз он говорил с Гонтаровским (*по телефону). Тот поблагодарил за шар и сказал, что бы вернули 4 бытовых баллона, которые он давал на праздник. По настоянию Дергиенко мы их погрузили на катер Дергиенко хотел их отвезти домой. Я тогда сильно сопротивляться не стал, хотя и не одобрил. А вот теперь нам расхлебывать его воровские замашки. У нас жуткий цейтнот, бегом загрузили баллоны, взяли деньги на дорогу, и сразу с вещами поехали. Выгрузив в холле Жома Советов баллоны, я упросил шофера добросить нас до аэропорта. Спасибо ему. Лены нет. Парня, который должен помочь - Славы Тарасова - тоже. Они появились почти одновременно и выяснилось, что есть малюсенькая надежда улететь в Белый Яр (как стало известно позже, Слава "выбил" только один билет и то на завтра). Поэтому пришлось рвануть обратно на катер, к двум (*часам), он уходит в Игрим, который находится на 120 км выше на реке Северная Сосьва.