Забытыми тропами - [181]

Дождавшись, когда ученики скроются в пелене, Дарилен коротко кивнул подруге по магическому ремеслу. Многолетняя дружба сыграла свою роль: чародеи научились понимать друга не то что с полуслова - вовсе без слов. Оба знали, что им нужно делать, какую защиту выставить, чтобы задержать хайяров-жрецов и дать хани время закончить ворожбу.

- Готова? - отрывисто бросил маг, разминая кисти рук.

- Да, - так же коротко ответила магичка.

Рядом зашуршал вынимаемый из ножен меч - Светомир не собирался стоять без дела, прячась за магическим щитом. Дарилен кинул на него быстрый взгляд, но останавливать не стал: как показывала практика, хорошему мечнику всегда найдется дело. Даже в магической битве.

Айна решительно потянула из ножен свой клинок. Взгляд мага на этот раз был внимательнее, но долго раздумывать Дар не стал. В битве, в которой на счету каждый союзник, нет места излишней осторожности и сомнениям. Кто знает, может быть, именно графине суждено сыграть решающую роль в предстоящем сражении? В том, что этого сражения не миновать, маг не сомневался ни минуты.

- Будь осторожна, - попросил он графиню.

Айна ответила ему благодарной улыбкой.

- Буду. Не волнуйся за меня.

- Бегут, - Заринна кивнула в сторону - как раз туда удалились коротышка и Верховная жрица.

- Быстро спохватились, - похвалил расторопность детей Хайяримы маг.

Он прищурился, прикидывая расстояние до стремительно приближающихся лазоревых балахонов, мелькающих в листве. Нет, еще не время ставить защиту, они слишком далеки и швыряться заклинаниями туда, где могут находиться их богоизбранные правители, поостерегутся. Пусть жрецы еще пробегутся, за это время они с Зари успеют накопить силы для щита…

- Оттуда тоже, - сообщил Светомир, бросив взгляд в сторону выхода из храма, откуда еще совсем недавно появились сами сиднарцы.

- Я так и думал, - маг, казалось, почти обрадовался. И переглянулся с подругой: - Пора!

Над сиднарцами, полукругом окружившими правителей, на миг вспыхнул радужными бликами защитный купол. Ярче всего он был там, где белело туманное марево: хани и ханим, отрезанные от внешнего мира, были сейчас особенно уязвимы, на их защиту друзья единогласно решили направить все силы.

- Следи за уровнем защиты, - предупредил маг коллегу. - Будем атаковать по очереди: один держит щит, другой бьет в цель.

- Ясно, - кивнула магичка. То, о чем говорил Дарилен, она знала и без него (как-никак, не первый год вместе колдовали!), но даже не подумала раздражаться. Так воины проверяют перед боем давно подготовленное оружие, хозяева, собирающиеся в путь, в последний раз окидывают бдительным взором дом, проверяя, не забыто ли чего, и чародеи лихорадочно проговаривают в уме затверженные до автоматизма заклинания…

- Началось, - выдохнула графиня, глядя на стремительно летящую в сиднарцев простенькую, пока робкую и слабенькую, молнию.

В окутавшем хани тумане не было видно ни зги. Присутствие Вотия ощущалось лишь по объединенному магическому резерву - призывая Богиню, сила соправителей, сколько бы их ни было, на время ритуала объединялась, становясь единым целым.

Да что Вотий! Приди Маржане в голову попытаться рассмотреть свою руку - и эта затея с треском провалилась бы. Впрочем, сейчас хайяри было не до того, чтобы глазеть по сторонам.

"Зачем ты зовешь меня?"

Маржана не слышала голоса, этот вопрос сам собой всплыл в сознании, и поначалу хани едва не приняла его за собственную мысль.

"Я прошу твоей помощи, о Великая".

"Что нужно тебе?"

"В моих руках - ключ, сотворенный с твоего согласия. Забери душу своего создания, заключенную в нем, позволь детям твоим жить одним миром, как должно".

"Поручишься ли ты, что так будет лучше для них? Что говорит в тебе? Гордыня и тщеславие или желание лучшей участи для своего народа?"

"Я не помышляю о собственном благе, Великая. Моя жизнь принадлежит Хайялину, и если мой народ потребует этого - я отдам свою душу для его блага".

На миг Маржане стало трудно дышать. Горло перехватил спазм, легкие, казалось, наполнились раскаленной лавой вместо воздуха, а в голове наступила такая пронзительная ясность, словно кто-то вытряхнул из нее все мысли. Богиня проверяла правдивость слов своей дочери, заглядывая в ее помыслы, изучая намерения. Хани покорно ждала, призвав на помощь все самообладание.

"Что ж, ты действительно говоришь то, что диктует твое сердце".

Хани облегченно вздохнула, вновь обретя способность дышать и мыслить, но отвечать Богине не торопилась. И поступила правильно: Хайярима еще не кончила говорить.

"Я выполню твою просьбу и заберу душу моего сына. Но помни: ты сама так решила за свой народ. Если твоя воля обернется бедой, ты одна будешь в ответе перед лицом небес".

"Я знаю, Великая. Я приму всю вину, сколько бы ее ни было, на свою душу. Я выполню свой долг перед народом до конца".

"Да будет так".

Сознание хани опустело. Богиня приняла ее просьбу. Правительнице оставалось одно - захлопнуть дверь, ведущую в иные миры. Навсегда.

Как и предполагал Дарилен, не только магам, но и рыцарю с Айной нашлось занятие. Среди сбежавшихся балахонов хайярами были лишь четверо. Остальные (их было около десятка) оказались литами - не жрецами, скорее обслуживающим персоналом. Вблизи их можно было различить только по крою облачений, цвет же оных был почти одинаковым.