Забытые руины - [83]

Я только сейчас понял, что в комнате Нитоса мы провели целую ночь. Часа два назад над Авендиллом вскрылся рассвет…

– Вот так встреча. – Тот, что стоял с дубинкой, усмехнулся.

Короткая бородка. Точеное обветренное лицо.

– Кто вы?… – растерянно прошептал я.

Не вставая, потянулся рукой к мечу.

– Я бы не делал этого, – спокойно произнес арбалетчик.

– Магульдинцы, – выдавил Теор.

Никого из нашего отряда поблизости не было.

Я настороженно оглядывался, стараясь найти хоть какую-то примету, которая подсказала бы, что тут случилось ночью. Боялся увидеть кровь и мертвые тела.

– Что вы тут делаете? – Красный посмотрел на меня. – Кто вы?

Я не ответил. Растерянно ждал. Понимал, что мы угодили в ловушку, но надеялся на помощь спутников. Не верил в их смерть. Красные наверняка и не думали встретить нас, иначе привели бы куда больше наемников. Просто установили дозор возле ратуши. Гийюд готовился исполнить задуманное, ведь он сам говорил, что после неудачи с Пожирателем попробует разобраться с ратушей. Такие мысли успокаивали.

Зазубренный наконечник арбалетного болта неизменно указывал в мою сторону. Одно неосторожное движение пальцем, и… с такого расстояния трудно промахнуться.

Нас не боялись. Видели, в каком состоянии Теор.

Положение было безвыходным. Я мог бы одним прыжком броситься за ближайшую колонну парадной веранды, укрыться за ней. Оставался шанс, что арбалетчик не успеет среагировать. Пустит болт чуть позже. Промахнется. Но даже оказавшись за колонной, я едва ли смог бы оказать должное сопротивление. После выматывающих верст по лабиринтам комнаты Нитоса, после бессонной ночи…

– А я уж думал, у нас серьезные гости. – Магульдинец с дубинкой опять посмотрел на Теора. – Вы тут неплохо наследили. Молчите? Ну ничего, думаю, сейчас все вместе спокойно отправимся завтракать. Заодно поболтаем о том о сем. Что скажете? Гийюд будет вам рад, уж поверьте. Ну, для начала, давайте-ка дружно скинем оружие.

Наемник улыбнулся мне. Видя, что я не шевелюсь, все так же улыбаясь рявкнул:

– Давай!

Теор закашлялся. Уцепился за дверной косяк. Постепенно сползал вниз. Силы покидали его. Лицо лоснилось от пота. На губах появилась пена.

– Что такое? – спросил магульдинец с наигранным участием. – Тебе нездоровится? Как неожиданно. Думаешь, я поверю?

– Ему плохо, – процедил я.

– Будет хуже, если не послушается. Бросайте оружие. И медленно спускайтесь. Мальчишку оставьте. Я сам с ним разберусь. Какого рожна вы вообще сюда поперлись с ребенком?

Теор кашлял все сильнее. Упал на колени. Обхватил лицо. Потом изогнулся, застонал диким утробным стоном, выгнулся – и его вырвало. Через пальцы брызнула черная пена.

– Любопытно… – хмыкнул наемник. – Гийюду точно понравится.

Теор замер. Дрожь прошла. Он растерянно смотрел на перепачканные руки, а потом, запрокинув голову в жутком спазме, вновь испустил черный пенистый поток. Испугавшись, я хотел было встать, но арбалетчик грубо окрикнул:

– Сиди! Сказано, бросай меч. Встанешь, когда разрешат.

Теор стал судорожно ощупывать лицо. Трогать губы, зубы. Потом начал остервенело расчесывать язык, все глубже проникая пальцами себе в рот, будто надеялся выскрести из горла давящую тошноту.

– Как любопытно, – повторил довольный магульдинец. – Кажется, нам повезло. Когда еще такое увидишь.

– Что с ним? – буркнул арбалетчик.

– А ты не видишь? В отряде молчаливых стражей Авендилла пополнение.

– Ниада?

– Скорее всего. Сейчас увидим.

Теор на какое-то время успокоился. Дышал хрипло, как при тяжелой простуде, но больше не дрожал. Взглянул на меня пустым взглядом. Устрашающая маска страдания. Постарался изобразить улыбку и слабо произнес:

– Господа! Я был рад нашему знакомству. Помогите мне встать. Не хочу последние секунды провести на коленях.

– Сидеть! – гортанно крикнул арбалетчик, увидев, как я дернулся к Теору.

– Он…

– Брось меч, паскуда, не ясно, что ли?! Потом будешь хныкать.

Теор попытался встать. Протянул руку к перекошенной двери. Уцепился пальцами за узкую щель. Подтянулся, но тут же вновь рухнул на колени. Едва не опрокинулся на порог. Из его глаз, изо рта, из ушей стекали черные струйки.

Тугой щелчок.

Я бросился ничком на мальчика.

Потом оглянулся, уверенный, что арбалетчик спустил тетиву, и увидел, как он, пошатываясь, схватился левой рукой за торчащую в горле стрелу. Правой рукой еще удерживал арбалет. Повел им, затем выронил. Упав, арбалет выпустил болт. Тот, ударившись о каменную ступень, раскололся.

Молчание. Только хрипы арбалетчика и Теора.

Стрелу задержал тугой кожаный ворот под цаниром, и она не прошла насквозь. С противоположной стороны вздулась крепкая неестественная шишка. Когда арбалетчик чуть повернул голову, кожа на шишке разошлась, из-под нее выглянул наконечник стрелы.

Второй магульдинец согнул ноги в коленях, выставил дубинку. Развернулся, пытаясь понять, кто стрелял. Я же хотел подбежать к Теору, но увидел, что ему ничем не помочь.

Теор в немом ужасе уставился на лежавшего поблизости мальчика. Заложив пальцы за щеку, стал оттягивать ее с натужным усилием. Лицо исказилось. Струи черной крови потекли активнее. С кратким хлопком лопнула щека. Покачнувшись, Теор упал бы, но боком уперся в дверь. Обхватил толстый лоскут кожи, едва прикрывавший его мелкие почерневшие зубы, стал выкручивать его. И с неизменным ужасом в слепых глазах неотрывно смотрел на вынесенного из комнаты ребенка.