Забытые письма - [10]
Вот я и дома. Безгранично рада видеть сестру, соскучилась порядком. На днях была у нее на родительском собрании. Характеристикой я осталась довольна. Отличница не только по учебе, но и отличница по общественной работе. К тому же она у нас художница. Шесть школьных стенгазет оформлены рукой Жени. По конкурсу в городе Мары картина Жени заняла первое место. Занятия в школе поставлены строго, в особенности за последние 2 года. Приходится много заниматься, всегда видишь Женю за книгой, сочтена каждая минута, даже нет времени на ее любимое занятие – рисование. Помню, когда я училась в десятилетке, требования были значительно слабее. С 22 марта в школах должны быть десятидневные каникулы; наша гимназистка намечает сделать за эти дни многое.
И у меня «уплотнен день, представьте себе, не хватает дня». Просыпаюсь в 11 часов; если бы не будили меня, могла спать дольше. Занимаюсь рукоделием. Немного помогаю маме по хозяйству. Немного читаю. Сейчас читаю журналы «Красноармеец», «Огонек». Женя принесла 15 номеров, в них много интересных рассказов, эпизодов. Особенно понравилась статья «Возрождение жизни». Медицина достигла высшего предела своего развития. Возрождать умершему человеку жизнь! Конечно, эта проблема еще не совсем усовершенствована, еще требуется много работать над ней. Но первые эксперименты над безнадежно тяжелоранеными и даже умершими дали блестящие результаты. В медицине много интересного. Столько новых открытий вот уже в военный период.
Часто перечитываю Ваши письма, начиная с самого первого. Как они дороги для меня!
Иван Михайлович, из Ташкента я отправила Вам четыре письма. И боюсь напомнить о последнем письме: в нем написано столько глупостей. Но Вы не должны осудить меня. Вряд ли когда услышали бы от меня это, если бы Вы не просили меня писать Вам на фронт.
Лида дописалась… и в этом я не виновата. Больше не обращайтесь ко мне с этой просьбой, т. к. я могу написать еще больше и тем самым доставить неприятностей себе. Мне порой самой обидно за себя, что я, оказывается, так легкомысленна.
Нет!!! Это не легкомыслие, только не это! Я вышла из этого возраста. Мне уже исполнилось 22 года. 22 года, как много! И в моей жизни только хорошее, чистое, светлое! А мне все-таки много что есть вспомнить… смешно… И сейчас что же случилось с тобой, Лида? Что-то не похоже на тебя… Никогда не думала… Или это только выдумка, вздор? Нет! Нет! Нет! Только не это.
Что я пишу? Мне не понять самой. Иван Михайлович! Милый, дорогой, о Вас же нельзя не думать, о Вас нельзя не беспокоиться – Вы такой хороший. И если бы только знали, какие нежные чувства я питаю к Вам… Нет, скажу больше!
Иван Михайлович! Дорогой! Вас нельзя не любить! Понимаете, нельзя не лю-би-ть! Это вполне серьезно. Это же, правда! Это истина! Теперь я, кажется, поняла…
Вот, что я хотела сказать Вам… И более кратко и ясно.»
Элементарный подсчет прожитых лет действующих лиц дал Оле сразу большую подсказку в восприятии написанных Лидией писем. Иван Михайлович был старше ее на 18–20 лет и, очевидно, был другом или знакомым ее родителей. Отсюда и обращение к нему по имени и отчеству, и дистанция. Был Иван знаком и с сестрой Женей. Семья Лиды проживала в городе Мары. В Ташкенте она, возможно, училась или работала. Сохранять письма Иван Михайлович стал после этих признаний Лидии. Следующее (третье) письмо было также из дома ее родителей.
«20.04.1945 г., г. Мары
Здравствуйте, Иван Михайлович!
Сегодня у меня хорошее настроение, что стало редким за период моей болезни. Мне немало пришлось перенести душевной тяжести. И виновата в этом только сама: несерьезно отнеслась к своей болезни, советам врачей, советам Вашим и родителей. Что же, проявила свою настойчивость, но слишком дорого пришлось поплатиться: поплатиться здоровьем. Вот и результат – потеряла несколько месяцев. Не хочу вспоминать… портить свое настроение. Все миновало, осталось в прошлом. Главное, что я чувствую себя сейчас хорошо. Чувствую: с каждым днем прибывает здоровье. К новому учебному году приступлю к занятиям совершенно здоровой.
Я немного отвлеклась. Чем же могло быть вызвано такое возвышенное настроение?! Вашим письмом, Иван Михайлович!
Только Ваши письма могут наполнять радостью мое сердце. Только Ваши письма я могу читать и перечитывать до бесконечности и так ждать… Сколько вижу в них морального и душевного успокоения. Я благодарна Вам за такие искренние дружеские письма. Вот получаю письма от друзей, письма, полные теплоты и участия, но я совершенно равнодушна к получению их, за исключением писем Евгения, но мне его просто жаль.
Иван Михайлович, разве я себя затрудняю письмами к Вам? Вы не так меня поняли. Это, пожалуй, немного обидно. Имея такое обилие свободного времени, меня не затрудняет писать Вам письма даже ежедневно. Но только письма будут получаться подобными последнему письму из Ташкента. И Вы вполне заключите, что Лида навязывает Вам свои чувства. Вот чего я боюсь больше всего в жизни! Чувствую, и это письмо останется не законченным и не отправленным.
По-прежнему отдыхаю. Чувствую себя превосходно. Как легко пишутся эти слова! Часто хожу в кино, не пропускаю ни одной картины. Большие впечатления остались от картин «Иван Грозный» и «В шесть часов вечера после войны».
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
О существовании предхристианства – многовекового периода «оглашения» Руси – свидетельствуют яркие и самобытные черты русского православия: неведомая Византии огненная символика храмов и священных орнаментов, особенности иконографии и церковных обрядов, скрытые солнечные вехи народно-церковного календаря. В религиозных преданиях, народных поверьях, сказках, былинах запечатлелась удивительно поэтичная древнерусская картина мира. Это уникальное исследование охватывает области языкознания, филологии, археологии, этнографии, палеоастрономии, истории религии и художественной культуры; не являясь полемическим, оно противостоит современным «неоязыческим мифам» и застарелой недооценке древнерусской дохристианской культуры. Книга совмещает достоинства кропотливого научного труда и художественной эссеистики, хорошо иллюстрирована и предназначена для широких кругов читателей: филологов, историков, искусствоведов, священнослужителей, преподавателей, студентов – всех, кто стремится глубже узнать духовные истоки русской цивилизации.
На протяжении полутора столетий вандалы, имя которых стало, вследствие злонамеренной пропаганды, символом бессмысленного разрушения, играли решающую роль в мировой истории. Они пришли из Скандинавии, жили в Силезии, Южной Германии, Бургундии, Испании, Африке. Они потрясли античный мир, захватили Карфаген и поставили на грань уничтожения Римскую империю, но сами были ею уничтожены. Истории беспримерного взлета и падения оклеветанного народа посвящена новая книга Вольфганга Акунова.
Книга является переизданием двухтомной монографии (т. I вышел в 1947 г., т. II — в 1961 г.), которая до сих остается единственным исследованием, охватывающим всю сложность исторической проблематики эпохи Возрождения в целом. Монография — классическое произведение не только советской, но и мировой марксистской историографии. Книга рассчитана на историков, филологов, искусствоведов, широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.