Забытые письма - [11]
В отношении папиного перевода случились осложнения. Присланный заместитель папы назначается директором фабрики. Так что, наверное, придется поработать еще.
Иван Михайлович, к чему Вы мне упомянули номер ташкентского почтового отделения? Думаете, у меня ослабла память? До сего дня не замечала перемен в этом отношении. И вообще, если бы они были, то разве бы я продолжала переписку с Вами? Разве бы я имела право думать о Вас? Но я не обижаюсь на Вас – нет! На Вас обижаться нельзя.
Желаю Вам наилучших успехов, удач, боевого счастья в окончательной победе над ненавистным врагом немцем! Желаю здоровья, бодрости и сил! С приветом Лида.
Привет Вам от мамы, папы и Жени. Да хранит Вас сила!»
P.S. Прочитала второе письмо, думаю, пойдет вместе с другим. Его я почему-то не отправила. И все-таки отправляю теперь. Чувствую, Лида запуталась окончательно. Скажу одно: не хочу скрывать правды! Думайте что хотите!…»
Приветы от родителей и сестры, болезнь, занятия с нового учебного года говорили о том, что оказалась Лида в доме своих родителей по причине своего, наверное, тяжелого заболевания. Слегка возвышенные тексты писем, возможно, дань тому времени, а может, и характеру этой девушки. Далее следовала целая череда писем из города Мары в Туркмении в месяцы выздоровления и летних каникул Лиды.
«25.04.1945 г., г. Мары
Дорогой Иван Михайлович!
Получила сегодня Ваше письмо с открыткой от 31 марта. Неужели оно написано Вами? Неужели Иван Михайлович Ремизов может писать такие письма, такие письма?!… Перечитывала несколько раз, запомнила дословно. И что же мне ответить? На сегодня просто не нахожу слов… Вот если бы сейчас я могла Вас видеть, то крепко, крепко расцеловала бы Вас.
Вы для меня – милый, дорогой, любимый – помните это.
Желаю здоровья, сил на дальнейшие боевые подвиги!
Лидия.»
Последние дни Великой Отечественной войны… Тяжелые и ожесточенные бои идут уже на земле Германии. 9 мая 1945 года по всей территории нашей страны (а в годы войны СССР включал в себя пятнадцать союзных республик, в том числе Туркмению и Узбекистан, где училась и проживала Лидия с семьей) объявили о победе над фашистской Германией! Следующее письмо отличалось от всех отосланных ранее, так как оно было написано красными чернилами в этот самый день победы над врагом. Оля вспомнила, как бабушка Аля (она была также студенткой института в эти годы в городе Ленинграде) описывала этот день! Люди ходили по улицам, обнимали и целовали друг друга. Военных поднимали на руки! Всеобщее ликование! Из громкоговорителей на улице звучали победные марши, песни и поздравления советскому народу.
Оля очень любила рассказы любимой бабушки Алевтины Георгиевны, которая поступила учиться в институт летом 1940 года. Она совершенно одна выжила в эти студенческие и блокадные годы. В начале 1941 года вышел указ, что обучение в высших учебных заведениях страны становится платным. Родители Алевтины Георгиевны обещали ей помогать и выслали денег на оплату обучения за один семестр. Сама она работала няней в семье военного (в свободные часы и дни от учебы), и даже была у нее в стареньком студенческом альбоме их фотография. Аля сидела в библиотеке и готовилась к экзаменам 22 июня 1941 года, когда вбежала девушка и в звенящей тишине прокричала: «ВОЙНА!!!». Наступил конец мирной жизни для всех советских людей. На этот момент времени Але было всего 17 лет. Мальчиков сразу направили в военные училища с ускоренной подготовкой, а девочки-студентки рыли окопы вокруг города, часто под бомбежкой немецких самолетов. Родители находились в немецкой оккупации. Известий о них у нее не было вплоть до августа 1944 года. Бабушка работала санитаркой в военном госпитале в первую блокадную зиму Ленинграда. Ухаживала за ранеными бойцами, ходила на реку Неву за водой. Она рассказывала Оле: «Все девочки, которые лежали и «берегли силы», умерли от голода»… В эвакуации Аля работала на фабрике. Она бралась за любую работу, чтобы выжить, прокормить себя и доучиться в институте в эти тяжелые военные годы.
«Оплату за обучение, правда, довольно быстро отменили», – рассказывала она Оле.
Студентам приходилось очень тяжело жить в этих условиях, и работа была единственным средством к существованию для тех, кому не могли помочь родственники. (Босоножки на деревянной подошве были радостью.) Незадолго до смерти бабушка Алевтина Георгиевна отдала Оле небольшой блокнотик – свой дневник военных лет. Оля вдруг вспомнила об этом, и том, что он лежал в ящиках ее стола здесь, в ее комнате наверху. Она только просмотрела его в те последние дни бабушкиной жизни, не читая внимательно.
– Сегодня обязательно прочитаю его, – пообещала она себе. Эти мысли промелькнули в голове у Оли, и она открыла письмо, которое Лида написала в день Победы.
«09 мая 1945 г.
Дорогой Иван Михайлович!
Поздравляю Вас, любимый воин, с Днем величайшей Победы!!! И горячо, горячо целую Вас!
Еще последняя звездочка не погасла в небе, а мы были уже на ногах. Как это все произошло неожиданно! В три часа по московскому радио пронеслась безграничная радость! О, как это было неожиданно, в это прохладное тихое утро. Сердце так было переполнено счастьем, что ничего не могла сказать, кроме: «Неужели конец войны?!», и слезы текли от радости… Четыре года без месяца, четыре года счастливой радостной жизни отняли ненавистные гунны у советских людей, у советских детей и молодежи. Но мы закалились в этой войне. Каждому много пришлось перенести тяжести. А теперь, вот сегодня, о Боже! Ведь больше нет войны! Вот он и пришел, этот радостный счастливый день! День нашей Победы! День конца кровопролитной бойни.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
О существовании предхристианства – многовекового периода «оглашения» Руси – свидетельствуют яркие и самобытные черты русского православия: неведомая Византии огненная символика храмов и священных орнаментов, особенности иконографии и церковных обрядов, скрытые солнечные вехи народно-церковного календаря. В религиозных преданиях, народных поверьях, сказках, былинах запечатлелась удивительно поэтичная древнерусская картина мира. Это уникальное исследование охватывает области языкознания, филологии, археологии, этнографии, палеоастрономии, истории религии и художественной культуры; не являясь полемическим, оно противостоит современным «неоязыческим мифам» и застарелой недооценке древнерусской дохристианской культуры. Книга совмещает достоинства кропотливого научного труда и художественной эссеистики, хорошо иллюстрирована и предназначена для широких кругов читателей: филологов, историков, искусствоведов, священнослужителей, преподавателей, студентов – всех, кто стремится глубже узнать духовные истоки русской цивилизации.
На протяжении полутора столетий вандалы, имя которых стало, вследствие злонамеренной пропаганды, символом бессмысленного разрушения, играли решающую роль в мировой истории. Они пришли из Скандинавии, жили в Силезии, Южной Германии, Бургундии, Испании, Африке. Они потрясли античный мир, захватили Карфаген и поставили на грань уничтожения Римскую империю, но сами были ею уничтожены. Истории беспримерного взлета и падения оклеветанного народа посвящена новая книга Вольфганга Акунова.
Книга является переизданием двухтомной монографии (т. I вышел в 1947 г., т. II — в 1961 г.), которая до сих остается единственным исследованием, охватывающим всю сложность исторической проблематики эпохи Возрождения в целом. Монография — классическое произведение не только советской, но и мировой марксистской историографии. Книга рассчитана на историков, филологов, искусствоведов, широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.