Забытые герои войны - [3]

Генерал-полковник Л.М. Сандалов вспоминал: «Осмотр крепости оставил у нас не очень отрадное впечатление. Кольцевая стена цитадели и наружный крепостной вал, опоясанный водными преградами, в случае войны создавали для размещавшихся там войск чрезвычайно опасное положение. Ведь на оборону самой крепости по окружному плану предназначался лишь один стрелковый батальон с дивизионом. Остальной гарнизон должен был быстро покинуть крепость и занять подготовляемые позиции вдоль границы в полосе армии. Но пропускная способность крепостных ворот была слишком мала. Чтобы вывести из крепости находившиеся там войска и учреждения, требовалось по меньшей мере три часа…» Тем не менее к началу войны в Бресте скопилось огромное количество войск, не считая госпиталя. Вследствие чего для размещения личного состава была приспособлена часть складских помещений, а также восстановлены некоторые форты крепости. На нижних этажах казарм даже устраивались нары в четыре яруса, что достаточно четко подчеркивает плотность размещения.

По подсчетам историка Р. Алиева, в ночь на воскресенье, с 21 на 22 июня 1941 года, на территории Брестской крепости находилось около 9 тыс. советских бойцов и командиров. В том числе 1100 несли службу в составе дежурных подразделений. Например, на территории Южного острова находилось около 180 вооруженных бойцов; на Западном острове — 300 пограничников, из которых только половина находилась в состоянии боевой готовности; на Центральном острове — 5000 бойцов и командиров, в том числе 720 были вооружены; на Северном острове — 3400 человек, в том числе около 300 из них в составе дежурных подразделений.

Общее же количество советских войск в Бресте, в его окрестностях и в крепости насчитывало более 32 тыс. человек. Это части и подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий 4-й армии, 22-я танковая дивизия, 132-й конвойный батальон НКВД, 17-й пограничный отряд и отдельные батальоны.

От полного их разгрома в первые дни войны спасло лишь то обстоятельство, что более половины войск было выведено из города на учебный полигон до 22 июня…

В мемориальном комплексе «Брестская крепость-герой» хранится один весьма ценный экспонат. Это обгоревший будильник, стрелки которого остановились от взрыва на 3 часах 55 минутах. Он самый ценный источник начала войны, буквально доказывающий, что фашисты напали на Советский Союз раньше 4 часов. Ибо первые выстрелы на берегу Западного Буга раздались на 30 минут раньше.

Накануне, «21 июня в Брестской крепости были пойманы переодетые в красноармейскую форму диверсанты. Позже оказалось: в крепость проникло большое число диверсантов. В ночь на 22 июня они резали электрические провода, занимали выгодные позиции для стрельбы…»

«22 июня под утро я поднялась покормить годовалую девочку. Тронула выключатель — лампочка не зажглась. Я прилегла — и вдруг гром, свет, рама упала на пол… Муж, схватив портупею с наганом, успел только поцеловать меня и сказать: «В подвал! Детей держи возле себя. Война…» Больше я его не увидела…» — этот маленький эпизод первой минуты войны В. Песков записал со слов Лидии Михайловны Крупяной, приехавшей из Магадана «навестить места 41-го года».

Примерно так было и с майором Гавриловым… Он оставил семью с первыми взрывами снарядов, успев лишь сказать жене: «Одевай Колю и уходите в убежище!»

«Уже в первые минуты после этого неожиданного разбойничьего нападения гитлеровской Германии многие бойцы были ранены и убиты, — свидетельствует Петр Михайлович. — В предрассветной полутьме, среди густой пелены дыма и пыли я с трудом собрал человек двадцать из своих подразделений и бросился с ними к северной части крепости. Здесь у Северных ворот, которые вели на окраину Бреста, должен был сосредоточиться при боевой тревоге полк, которым я командовал. Но крепость уже была окружена гитлеровскими войсками и отрезана от города.

Вражеские стрелки и автоматчики, залегшие на валу у Северных ворот, вели непрерывный огонь. Нужно было принимать срочные меры, чтобы не допустить их в крепость. В это время мне донесли, что на левой стороне от Северных ворот, там, где располагался 1-й батальон моего полка, в укрытиях находится много бойцов из разных частей. Большинство из них, выбегая из объятых огнем зданий, все же сумели захватить с собой оружие и боеприпасы. Среди солдат находились и два лейтенанта. Я немедля решил взять на себя командование этим отрядом. Разбил бойцов на две роты, назначил лейтенантов Разина (лейтенант Н.А. Разин — командир минометного взвода 44-го стрелкового полка. Ныне живет и работает в г. Москве. Награжден орденом Отечественной войны I степени, член КПСС) и Яковлева (младший лейтенант М.М. Яковлев — командир саперного взвода 44-го стрелкового полка) командирами, отвел районы обороны и определил секторы обстрела. К этому времени, а оно буквально исчислялось минутами, в Западном форту, в укрытиях также сосредоточилось больше сотни бойцов. Находящемуся с ними старшему лейтенанту Сергееву я приказал разбить бойцов на взводы и держать оборону.

На Восточном валу, еще до моего прихода туда, оборону организовал старший лейтенант Самойлов (младший лейтенант А.Е. Самойлов — заместитель командира пулеметной роты 44-го стрелкового полка). Его бойцы притащили станковый пулемет. Не один десяток гитлеровцев нашел могилу от огня этого пулемета. Я избрал себе командно-наблюдательный пункт в 150 метрах восточнее Северных ворот. Встретив там капитана Касаткина, назначил его начальником штаба.