Забытые бастарды Восточного фронта. Американские летчики в СССР и распад антигитлеровской коалиции - [7]
Тост имел огромный успех. Все выпили до дна, но потом, к удивлению Дина, остались стоять. Он понял причину, лишь когда сосед толкнул его локтем, и Дин обернулся: рядом с ним стоял Сталин с бокалом в руке. Услышав тост, советский диктатор встал со своего места и обошел стол, пройдя за спинами гостей; его неприметная фигура оказалась вне поля зрения Дина. Они выпили до дна вместе: Дин – водку, а Сталин – скорее всего, привычное красное вино, которое часто разбавлял водой. Напоить гостей и слушать, что они говорят в состоянии крайнего опьянения, – это был старый фокус Сталина, правда, он чаще практиковал его на своих приближенных, нежели на иностранных гостях>3.
Для Дина конференция закончилась на высокой ноте. Благодаря тосту на банкете, он стал “гвоздем программы”, как писал впоследствии Корделл Халл. Он весьма оптимистично смотрел на прогресс в достижении его главной цели в Москве – получить разрешение разместить на советской территории американские авиабазы.
Дин служил в Вашингтоне, в штаб-квартире Объединенного комитета начальников штабов, и потому прекрасно знал, что воздушные операции, проводимые американцами и англичанами в Европе, шли из рук вон плохо. Поставленная задача одолеть люфтваффе к концу 1943 года и тем самым подготовить высадку во Франции была все так же далека от исполнения. Но уже настала осень 1943 года, а люфтваффе оставалось живее всех живых и из-за их противостояния британским и американским самолетам все дороже обходились бомбардировки целей в Германии. Немецкие системы противовоздушной обороны также никак не удавалось подавить.
В 1943 году Королевские ВВС потеряли 2 700 тяжелых бомбардировщиков сбитыми или поврежденными. Например, бомбардировки Берлина, длившиеся с ноября 1943-го по март 1944-го, привели к потере 1 128 британских самолетов. Сокрушительными были и потери американцев. За вторую неделю октября 1943 года, в том самом месяце, когда Дин прибыл в Москву, 8-я воздушная армия, проводившая операции из Великобритании, потеряла 148 бомбардировщиков. Потери в налете бомбардировочной авиации 14 октября составили 20,7 %, аварийность – 47,4 %. Авианалеты, совершаемые вглубь немецкой территории без сопровождения истребителей, теперь обходились непозволительно дорого, а такие истребители, как P-51 “Мустанг”, не могли долететь до Восточной Европы: их баки не вмещали столько топлива.
Счастливчик Арнолд считал, что решением проблемы с люфтваффе могли стать челночные бомбардировки. Самолеты должны были взлетать с авиабаз в Великобритании и Италии, пролетать над территорией, подконтрольной Германии, но затем не поворачивать назад, так и не долетев до немецких самолетостроительных заводов и аэродромов, расположенных на востоке Германии и в Восточной Европе, а садиться уже за линией фронта с советской стороны. Кроме того что самолеты могли бы добраться до ранее недостижимых объектов, они бы вдобавок рассеяли силы люфтваффе, заставив их сражаться на два фронта. Советский Союз, не имевший серьезной дальней авиации и не досаждавший немцам ничем, кроме наземных операций, также бы выиграл, так как американские бомбардировщики могли бы бомбить цели, указанные советским командованием. Поэтому Арнолд настоятельно просил Дина сделать вопрос о челночных бомбардировках приоритетным в его деятельности в Москве>4.
Дин был рад приступить к исполнению. Но вскоре после начала Московской конференции он понял, что советская сторона желала обсуждать лишь открытие второго фронта. Советские представители ждали подтверждения обещания высадиться в Европе как можно скорее, как пообещал Рузвельт в июне 1942 года в беседе с Молотовым. Дин и генерал-лейтенант сэр Гастингс Лайонел Исмей, главный военный советник Черчилля, изо всех сил убеждали советскую сторону, что второй фронт непременно откроется в 1944 году.
Дин воспользовался положительным эффектом от выступления и поднял вопрос, который волновал его больше всего: обустройство американских авиабаз на территории, подконтрольной Советскому Союзу. Он был готов открыть личный “второй фронт” прямо сейчас>5.
Как вспоминал впоследствии Дин, его обращение в первый же день конференции “прозвучало для советских представителей как гром среди ясного неба”. В ответ Молотов стал тянуть время. Он согласился рассмотреть предложение, которое включало две дополнительных просьбы от генерала Арнолда: установить более качественный обмен метеосводками между военно-воздушными силами США и СССР и улучшить авиасообщение между двумя странами. Молотов пообещал перезвонить Дину и его коллегам позднее. Дин вспоминал, что этот обмен репликами стал его первым уроком того, как вести себя с советскими официальными лицами: “…ни одному официальному лицу в России не разрешено принимать решение по вопросам, в которые вовлечены иностранцы, не посоветовавшись с вышестоящей властью, и обычно этой вышестоящей властью был сам Сталин”>6.
Прошло два дня, прежде чем народный комиссар иностранных дел смог ответить участникам конференции, что советская сторона относится к предложению благосклонно. На самом деле он боялся появления на советской территории американских авиабаз. В русской культуре с опаской относились к иностранному присутствию еще с тех давних пор, как отряды поляков в начале XVII века взяли Москву и разграбили большую часть Московского государства. Впрочем, были и более недавние прецеденты. Советские лидеры помнили события революции и Гражданской войны, когда иностранные войска – в том числе британские, французские и американские – в 1918 году высадились в Мурманске на Баренцевом море, в Одессе на Черном море и в Баку, центре каспийских нефтяных месторождений, а также во Владивостоке. Интервенты поддерживали антибольшевистские силы в России и покинули страну только в 1920 году. Масла в огонь подливало то, что американская интервенция происходила в те годы, когда помощником министра военно-морских сил США был Франклин Делано Рузвельт (1913–1920), а усилия англичан направлял не кто иной, как Уинстон Черчилль, министр вооружений (1917–1919) и военный министр Великобритании (1919–1921).
«Документальный триллер» Сергея Плохия посвящен биографии Богдана Сташинского – агента КГБ, убившего Льва Ребета и Степана Бандеру из секретного оружия и впоследствии сдавшегося западногерманской полиции. Особое внимание уделено причинам действий Сташинского, роли его жены Инге Поль и новым сведениям о его жизни после суда и тюремного срока. Сергей Плохий – профессор истории в Гарвардском университете, автор бестселлеров «Последняя империя», «Врата Европы» и «Чернобыль», лауреат нескольких престижных премий в документальном жанре: Lionel Gelber Prize, Baillie Gifford Prize, Pushkin House Prize (Лондон), а также Национальной премии Украины им.
Тема украинской государственности, национальной идентичности украинцев, их роли в истории Восточной Европы стала после 2014 года одной из самых острых не только на Украине, но и в России и мире. Почему российско-украинский конфликт оказывает столь сильное влияние на мировое сообщество? Что отличает украинцев от русских? Как возникла, на чем строилась и как победила идея украинской независимости? Название книги “Врата Европы” — один из ключей к ответу на эти вопросы. Известный украинский и американский историк Сергей Плохий, внимательный и неравнодушный исследователь, предлагает взглянуть на историю Украины прежде всего как на историю ее земель, где определяющую роль сыграли не столько политика, сколько география, экология и культура.
Почти полвека СССР и США вели холодную войну, нередко грозившую перейти в “горячую”. Деление мира по идеологическим границам казалось вечным. Но неожиданно одна из сторон спустила флаг. Профессор истории Гарвардского университета излагает хронологию пяти последних месяцев 1991 года, изменивших нашу страну и мир, и предлагает взвешенную оценку событий, обусловивших и сопровождавших гибель СССР и начало самостоятельной жизни России, Украины и других бывших советских республик.В 2015 году автор удостоился двух престижных премий: Pushkin House Russian Book Prize (за лучшую англоязычную книгу о России) и Lionel Gelber Prize (за лучшую документальную книгу о международных отношениях и политике).
Вопрос об истинных исторических корнях современных украинцев и россиян является темой досконального исследования С. Плохия в книге «Происхождение славянских наций. Домодерные идентичности в Украине и России». Опираясь на достоверные источники, автор изучает коллизии борьбы за наследство Киевской Руси на основе анализа домодерных групповых идентичностей восточных славян, общего и отличного в их культурах, исторических мифах, идеологиях, самоощущении себя и других и т. п. Данная версия издания в составе трех очерков («Было ли «воссоединение»?», «Рождение России» и «Русь, Малороссия, Украина») охватывает период начала становления и осознания украинской державности — с середины XVII до середины XVIII века — и имеет целью поколебать устоявшуюся традицию рассматривать восточнославянские народы как загодя обозначенные исконные образования, перенесенные в давние времена нынешние этноцентрические нации.
В разные эпохи на карте мира было множество империй, и все они канули в Лету. Но в случае с Россией имперский идеал стал ориентиром, который определяет бытие страны вот уже несколько столетий. Одновременно со строительством империи шел процесс создания русской нации, мучительно искавшей ответ на вопрос о своей идентичности и транформировавшейся в зависимости от политической конъюнктуры и идеологического запроса власти. С увеличением территории империи формировалось национальное самосознание украинцев и белорусов, которые долгое время считались ветвями единого общерусского народа. В книге рассматривается влияние могучего мифа о преемственности власти от Киевской Руси, воспринятого московскими князьями и игравшего ключевую роль не только в эпоху «собирателей Русской земли» и империи Романовых, но и в советский период, несмотря на декларируемый поначалу интернационализм и исчезновение национального вопроса.
Самая большая техногенная катастрофа в истории, авария на Чернобыльской АЭС унесла тысячи жизней, обрушила главный религиозный культ XX века – веру в технический прогресс и стала символом несостоятельности всего советского проекта. Детальная история катастрофы и ее экологических и политических последствий – в новой книге профессора Гарвардского университета Сергея Плохия.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.