Смолл нашел дерево похожее на то, что указывал Тарзан, забрался высоко, насколько смог, и окинул взглядом джунгли.
Тарзан понял уже слишком поздно, когда все закончилось, что Уша ветер наградил его подарком, но он также и предал его.
Ветер донес запах Джин, носильщиков Хенсона и их похитителей до Тарзана, но кроме этого воины из Ура находились позади него самого, а их запах не доходил до человека-обезьяны, не приносимый ему ветром.
Они являлись частью небольшого отряда, которым было приказано пройти по окрестным тропам. Если судьба бывала, благосклонна к обитателем Ура, то на охотничьих тропах они могли отыскать не только пропитание или источники воды, но также и людей, которые могли бы обеспечить город будущими рабами, гладиаторами и жертвами.
Воинов было четверо, и они брели по тропе весь день, подстрелив только, что дикую свинью и антилопу. Путники были возбуждены своим предстоящим возвращением в Ур. Они являлись частью отряда воинов, которые помогли захватить Джин и носильщиков Хенсона. Они знали, что в последующие день или два будут проводиться большие состязания на арене. Жертвоприношения Ходячему Древу.
Простая мысль о Ходячем Древе вызвала у людей озноб. Они видели его время от времени, когда приносилась очередная жертва, но независимо от того, сколько раз они видели его, каждый последующий, раз это зрелище было столь, же увлекательным, как и впервые.
Ходячее Древо являлось Неумирающим Божеством Ура.
Воины обсуждали это, пока шли и говорили о том, сколько раз они видели своего бога, о том, как он двигался, о его странных позах. Воины останавливались, чтобы продемонстрировать эти определенные позы друг другу. Они отложили свое оружие, играя и имитируя Ходячее Древо, нападали и хлопали друг друга ладонями и запястьями, пинали ногами, награждали друг друга короткими и резкими тычками колен.
По прошествии некоторого времени воины прекратили свой смех, подобрали туши животных и пошли быстрее. Было почти темно. Они подошли к краю джунглей и выбрались на поляну, вдоль которой тянулась большая дорога. Там стояла их оставленная ранее повозка, а стреноженные зебры паслись неподалеку в траве. Так распорядилась судьба, а также благодаря тому, как дул ветер и тому факту, что теперь они двигались в молчании, а Тарзан был занят поисками следов Джин и её воинов, то человек-обезьяна поначалу даже не заметил их.
Тарзан находился сейчас рядом с тем, что оставалось от старого навеса. Навес был построен в качестве укрытия для воинов Ура. Место, где они могли бы отдохнуть перед возвращением в город после налета, или охотничьей экспедиции, но соломенное покрытие навеса уже давно обсыпалось, и теперь оставались только столбы. Оттуда Тарзан и наблюдал за зебрами, что были стреножены путами и паслись на лугу среди диких трав. Он сразу же распознал, судя по тому, как они проигнорировали его, что эти животные были одомашнены. Он знал также, что эта местность не должна привлекать к себе много диких животных. Запах человека была слишком привычен здесь, если даже такие пугливые животные, как зебры так спокойно щипали траву. Это означало, что по этой тропе часто путешествовали люди, поэтому Тарзан пришли к выводу, что должно быть и большое скопление людей где-то рядом. Он остановился на предположении, что это и был город, который искали Хенсоны. Город Ур.
Тарзан увидел что-то, торчащее из высокой травы рядом с местом, где паслись зебры. Это был каменный обломок, и он пошел осмотреть его. Обломок оказался частью того, что когда-то было стеной. И когда-то, возможно было так, что город Ур простирался вплоть до этого места. Или, возможно, город был перенесен в более удобную местность. Возможно, когда иссяк источник для полива.
На камне находились странные иероглифы. На первый взгляд Тарзану показалось, что они изображали людей, но при ближайшем рассмотрении он увидел, что они показывали какое-то похожее на палку или деревце существо в различных позах. Позы были знакомы Тарзану. Он уже видел подобные. Когда изучал китайские боевые искусства на окраине Пекина под руководством бывшего монаха из Шаолиня. Они не были совсем точными движениями в сравнении с теми, что осваивал Тарзан, но эти иероглифы, конечно, имели нечто большее, чем мимолетное сходство с боевым стилем Семизвездного Молящегося Богомола. Тарзан нашел это весьма странным. Конечно же, существовало несколько африканских боевых систем, так почему бы людям в Африке не принять китайскую систему? Могли ли китайцы привезти с собой свои методы сюда в Африку в древние времена? Возможно, но…
Что ж, теперь, когда он изучил камень поближе, человек-обезьяна понял, что система изображений была не совсем китайский. Рисунки напоминали китайские движения, но многие из позиций не представлялись возможными для человеческого тела; анатомия человека не действовала таким образом.
Тарзан отметил для себя камень, как загадку, которую он, возможно, мог бы исследовать позже. А после того, как он отвернулся от камня, один из четырех воинов взял Тарзана на прицел и выпустил стрелу. Стрела понеслась так стремительно и быстро, что казалось неизбежным, что она найдет свою цель.
