Забытое царство Согд - [72]

Из харчевни беглецы направились к месту набора войска. Людей там было меньше, чем вчера. Они встали в очередь, которую записывали в конников. Когда юноши приблизились к писарю, тот первым делом бросил взгляд на доспехи Фаридуна и затем на его коня:

– Годишься, пойдешь в конный отряд Джуфа. Следующий.

Когда очередь дошла до Фатимы, писарь уставился на ее лицо, пока не произнес:

– Ты имеешь совсем юный вид.

Друзей охватил страх, однако Фаридун не смутился и нашел, что ответить:

– Это наш брат. Всего на год моложе нас. С детства у него такое лицо, его из-за этого даже принимали за девочку.

А рядом стоящий Исфандияр склонился к писарю и тихо сказал:

– Прошу, не откажите моему брату, мы отблагодарим.

И сын купца незаметно положил в деревянную коробку, где лежали исписанные листы, две золотые монеты.

Писарь произнес: «Следующий».

ПОХОД

С того дня минул месяц. В составе арабской армии беглецы двинулась по землям халифата: сначала в Палестину, затем по дорогам Сирии и бескрайнего Ирана. В крупных городах арабы иногда пополняли свою армию муалями – покоренными народами, принявшими ислам. Но основную силу составляли племена из Аравии: так было надежнее.

Во главе войск на белом коне ехал новый наместник Хорасана Кутейба ибн Муслим – мужчина лет сорока, в темном широком халате и чалме. Его войско растянулось так далеко, что конца ему не было видно. Сначала шла конница, за нею пешие воины и далее обозы с хозяйственной утварью и провизией. В одной из телег ехали две жены наместника.

К началу лета войско приблизилось к Мерву, чтобы завершить поход в теплое время года. Этот город был окраиной халифата, и за Вахшем начинались земли, которые арабы называли Мавераннахром, то есть «за рекой».

Все эти дни беглецы держались вместе и не заводили ни с кем дружбу. А ночью в степи они стелили под себя тонкие одеяла и мечтали под звездным небом о доме, о родных и о том, какой трогательной будет их встреча.

Когда армия Кутейбы вступила в Мерв, то глаза бывших заложников от радости засияли: «Вот родные края!» На улицах слышалась согдийская и тюркская речь. С великим трудом юноши сдерживали свои чувства: от счастья хотелось плакать.

В этом городе войску дали отдых. Первым делом беглецы отправились на базарную площадь. Там в харчевне, под виноградником им подали большое блюдо любимого плова, о котором они мечтали все эти годы.

– Хорошо, что мы без кольчуг, иначе не смогли бы двигаться, – сказал Фаридун и смял под себя вытянутую подушку.

Фатима тоже призналась:

– Было так вкусно, что не могла остановиться.

Забрав пустые блюда, хозяин подал чай и сладости. Спешить им было некуда, и друзьям захотелось послушать новое стихотворение Шерзода.

– С великим удовольствием. Я сочинил его в пути, посвятил отчизне и назвал «Ты снишься мне…» Для этого я встану.

В глазах Фатимы появилась тревога, хотя комнатка была пуста.

– Громко не надо, – сказала она, – а то арабские стражники могут услышать. Они кругом, почти в каждой харчевне.

Фаридуна это тоже встревожило, и он попросил, чтоб друг читал вполголоса:

– Нам радоваться еще рано. Хозяин харчевни может услышать нашу речь. Это вызовет у него подозрения. А вдруг он доносчик?

– Так я не могу. Стихи нельзя читать шепотом, иначе слова теряют свою красоту. Я оставлю его до лучших времен, – сказал Шерзод и предложил: – Хотите, я расскажу историю Мерва? Это весьма любопытный город. Мой отец не раз бывал здесь по торговым делам. Говорят, тут в храме Кей-Мазрубан хранилась священная книга «Авеста», написанная на двенадцати тысячах золотых пластинах. Когда нагрянули арабы, зороастрийцы спрятали книгу. Враги пытались узнать это место, чтобы ее уничтожить. Для этого они до смерти замучили двух наших мобедов, но ничего не добились.

– Вот это герои! – с восторгом произнес Фаридун.

– Слушайте дальше. Сказывают, что во времена персидского царя Дария народ Мерва восстал, и город был почти уничтожен. И только при греках какой-то знатный полководец выстроил новый город. Позже он стал частью могучей Парфии, которая осмелилась воевать с самим Румом*.

– Если город столь богат историей, давайте погуляем, – предложила Фатима, и все согласно закивали.

– Но начнем с базара, – сказал Шерзод, – он тут рядом. Я соскучился по нашим фруктам.

Был сезон черешни, и базарные лавки были ею переполнены. Беглецы заполнили свои походные сумки этими сочными ягодами и кушали их на ходу. Для Фатимы черешня была в диковинку. Но стоило девушке попробовать ее, как от восторга она произнесла: «До чего же вкусно!»

Разглядывая все вокруг, покупая сладости, они очутились на базарной площади, где обычно шли представления. Там, в кругу людей, выступали силачи, с легкостью жонглируя железными гирями. Затем одному из них на плечи взобрались три человека, а самый старший из силачей повел сказ о подвигах богатыря Рустама против дэвов. На этом представление закончилось. Молодые люди надеялись увидеть еще и театр кукол, однако рядом стоящие зрители сказали, что арабы запретили им выступать и прогнали из города. Оказывается, артисты в своих выступлениях смеялись над мусульманами.

Беглецы зашагали по широкой улице, вдоль которой тянулись большие дома зажиточных людей. В это жаркое время улица была почти пуста.