Забытая слава - [33]
Хотя по пьесе Оснельда была дочерью князя древнего Киева, она выходила на сцену в платье с фижмами и высокой прическе. Кий и Хорев носили чулки и башмаки с пряжками, то есть были одеты как и зрители, наполнявшие зал. Сумароков не представлял еще себе, что исторические герои должны быть одеты в свойственные их времени наряды, мысль об этом, очень важная, пришла ему позднее. Поэтому Оснельда выглядела придворной красавицей, и Елизавете показалось, что наряд ее беден.
— Подайте мои камни, — сказала императрица.
Две фрейлины побежали в уборную комнату Елизаветы и принесли ларец с драгоценностями.
— Подойди, я тебя уберу, — подозвала она Свистунова.
Елизавета очень любила наряжаться и украшать других.
Она прилепила мушки на миловидное лицо кадета, обвила жемчужной ниткой парик, надела на обнаженную шею юноши бриллиантовое ожерелье и, отступив на шаг, залюбовалась своей работой.
— То хорошо, — сказала она. — Идемте в залу.
Кадеты очень волновались. Сумароков с табакеркой в руке — он пристрастился нюхать табак — суетился вокруг актеров, оглядывая каждого перед выпуском на сцену.
Во время действия он стоял за кулисой, шепча, про себя стихи трагедии и готовясь подсказать текст оробевшему исполнителю. Но кадеты роли выучили назубок и не сбились ни разу.
Разумовский первым поздравил Сумарокова с успехом.
— Лиха беда — начало, Алексей Григорьевич, — ответил довольный Сумароков. — У меня ведь не одна трагедия готова, еще лучше сыграем. Да и комедиям черед подходит.
Сумароков уже пробовал свое перо в этом виде сочинений, одноактная комедия была написана. Называлась она «Тресотиниус».
Когда автор прочел своим актерам «Тресотиниуса», они очень смеялись и без труда узнали заглавного героя — Василия Кирилловича Тредиаковского. В пьесе высмеивались его стихи и книжка «Разговор об ортографии».
Сумароков был зол на Тредиаковского за его дурные отзывы о «Хореве» и об эпистолах. Стихи выручил второй рецензент — Ломоносов. Он одобрил их к печати, не найдя в эпистолах никаких личностей. «Таковые стихи, — рассудил Ломоносов, — касающиеся до исправления словесных наук, невзирая на такие сатиричества, у всех политических народов позволяются». Мнение это взяло верх, и «Две эпистолы» вышли в свет.
Тредиаковский был очень осторожен, боялся начальства и сатиру отвергал. Сумароков становился все более резким, язвительность его возрастала. А кроме того, он знал, что пишет стихи лучше Тредиаковского, и не видел, почему нельзя смеяться над тем, что смешно.
При этом Сумароков совсем не старался соблюдать вежливость. Имя «Тресотиниус», сходное по первому слогу с фамилией Тредиаковского, он образовал на латинский лад, с окончанием «иниус», от французских слов «très sot» — очень глупый. И подписал, что комедия начата 12-го, а окончена 13 января 1750 года, — дескать, одного дня довольно, чтобы вышутить педанта Тресотиниуса, Тредиаковского тож.
Комедия была несложной. Господин Оронт желал выдать дочь Кларису за Тресотиниуса, о чем составил договор с крупной неустойкой. На Кларисе хотел жениться и офицер-самохвал Брамарбас. Но подьячий, сговоренный возлюбленным Кларисы Дорантом, вписывает в брачный договор его имя, и остальным женихам натягивается нос.
Кроме Тресотиниуса в комедии были выведены еще два мнимых ученых — педанты Бобембиус и Ксаксоксимениус. В их грамматических спорах Сумароков пародировал рассуждения Тредиаковского о русской орфографии, о букве «т», по-славянски называвшейся «твердо».
«Я содержу, — говорил Тресотиниус, — что твердо об одной ноге правильнее, ибо у греков, от которых мы литеры получили, оно об одной ноге, и треножное твердо есть урод, не имущий с греческим твердом ни малого свойства».
Тресотиниус «знает по-арапски, по-сирски, по-халдейски, да диво, не знает ли он еще и по-китайски, и на всех этих языках стихи пишет, как и на русском». Сумароков намекал на французские стихи Тредиаковского.
В сцену объяснения Тресотиниуса с Кларисой была вставлена злая пародия на поэтическую манеру и слог Тредиаковского:
«Тресотиниус. Прекрасная красота, приятная приятность, попремногу кланяюсь вам.
Клариса. И я вам попремногу откланиваюсь, преученое ученье.
Тресотиниус (вынув песню из кармана). Эта бумажка яснее вам скажет, какую язву в сердце моем приятство ваше, то есть красота ваша, мне учинило, то есть сделало.
Клариса. Я верю вам, сударь.
Тресотиниус. Однако ж, не поскучите ль послушать, а песенка сочинена очюнь, очюнь, подлинно говорю, что очюнь хорошо; да еще и хореическими, сударыня, стопами.
Клариса. Очень, сударь, хорошо, я вам верю, что эта песня хороша.
Тресотиниус. Она сочинена на голос «О места, места драгие», изволите послушать, да послушайте ж, сударыня.
Клариса (особливо). Боже милосердный!
Тресотиниус (читает):
Посвящена Новикову Николаю Ивановичу (1744–1818), русскому публицисту и издателю.
Название новой книги говорит и о главном её герое — Антиохе Кантемире, сыне молдавского господаря — сподвижника Петра I, и о его деятельности поэта-сатирика, просветителя и российского дипломата в Англии Фракции.
«Опасный дневник» — повесть о Семене Андреевиче Порошине, отличном русском писателе XVIII века, одном из образованных людей своего времени. Порошин несколько лет был воспитателем наследника русского престола Павла Петровича, сына Екатерины II, вел каждодневные записи о его жизни, о его придворном окружении, о дворцовом быте, о событиях, волновавших тогда русское общество. Записки Порошина дают обширный материал для характеристики закулисной обстановки при царском дворе.Этот дневник, о котором узнали главный воспитатель наследника Никита Панин и императрица, был признан «опасным», Порошин получил отставку и должен был немедленно покинуть столицу.
На седьмом десятке лет Гавриил Романович Державин начал диктовать свою автобиографию, назвав ее: "Записка из известных всем происшествиев и подлинных дел, заключающих в себе жизнь Гаврилы Романовича Державина". Перечисляя свои звания и должности, он не упомянул о главном деле всей жизни — о поэзии, которой верно и преданно служил до конца дней.Книга А. Западова посвящена истории жизни и творчества яркого, самобытного, глубоко национального поэта.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.