Забытая сказка - [8]

— Ведь Граф не знает о Марете, — улыбнулась Мида.

— Тихо ты, — обеспокоенно сказал Маро, — я не хочу, чтоб кто-либо узнал, иначе двенадцать лет моего труда пойдут насмарку.

— Мне кажется, — медленно начал Упырь, — что пришло то время, ради которого мы растили Марета. Сколько тревог… сначала наложить на твою матушку, Мида, заклятие, потом подстроить их встречу с королем, да еще и в определенное время. Твоя мать пожертвовала своей честью и жизнью ради нашего плана, вечная память той славной смертной женщине. Потом мы должны были сделать так, чтоб Марета не приняли за полукровку и не уничтожили, потом вырастить не полубезумным скотом, а обычным ребенком, дать ему ум и воспитание, да так, чтоб никто ничего не заподозрил. Все ж ты молодец, Маро, ты был с ним все годы. И вот дорос наконец мальчик до того, что если и не может управлять замком, то хотя бы уже вступил в разум. Время, которое мы столько ждали, пришло, и кровь Первоначального играет не только в жилах Вирта.

— Удачно совпало, — продолжил Юлиус, — что, объединившись, вервольфы и вампиры леса сами предложили нам союз. Может, нечистые станут великими? Для этого нужен надежный оплот — замок, но Вирт никогда не впустит их сюда. Значит, век Вирта-короля закончен. Без малого тысячу лет правил он нами, и разве унаследовал он ум отца своего? Быть может, это передастся через поколение… Пиши, Ванесса, ответ своему брату, расскажи обо всем.

Ванесса взяла пергамент, перо и вопросительно уставилась на Юлиуса. Тот вздрогнул, очнувшись, и начал диктовать:

— «Граф, здравствуй! Надеюсь, ты в добром здравии и расположении духа, о мудрейший из нас. Помнится, в письме ты рассказывал о том, что был вынужден отказать Грэту, повелителю вампиров леса. Но в замке полно недовольных Виртом. Я знаю, что ты скажешь: проклятие Первоначального. Условие было — кровный потомок, и я рад сообщить, что у Первоначального двенадцать лет назад родился внук. Ты знаешь похотливость Вирта. Мать моей служанки, смертная женщина из подвала, согласилась стать матерью будущего короля. Мы наложили на нее особое заклятие, подстроили все… В общем, она родила сына, но, к сожалению, умерла через год. Мы с помощью смотрителя подвала Маро воспитали мальчишку, и он с детства знает, для чего был рожден. Итак, главная преграда устранена. Сообщи об этом Грэту, а так же то, что в ночь с двадцатого на двадцать первое октября мы будем ждать его и царя вервольфов у озера, близ границы с Темной территорией. Нам есть о чем потолковать с ними. Никогда не видевший, но глубоко уважающий тебя Юлиус».

В ту ночь сильно повезло заговорщикам, ибо Граф уговорил Грэта погостить в замке еще некоторое время — добровольный изгнанник выпытывал у вампира последние новости, и это заняло немало времени. Потому-то, когда постучала летучая мышь в окно, Грэт еще сидел в кресле у камина. Но кто знает, как повернулась бы история Катарии, случись все иначе.

Граф прочитал письмо и поднял сияющие глаза на гостя.

— Мне есть что тебе рассказать… чем тебя порадовать. А ты счастливчик, главарь шайки, редкостный ты счастливчик…

Узнав все, Грэт согласился распить с Графом бутыль вина, и все тосты провозглашались за маленького мальчика Марета.

— Как же все-таки мне повезло, — бормотал Грэт, забираясь в гроб и закрывая за собой крышку, ибо рассвет близился. Уже к следующему утру Гектор все узнает…

Ночной воздух приятно ласкал мысли вампира, а настроение у него было просто превосходное. В те минуты стремительного полета Грэт не сомневался в удачности своего плана. Не будь его сердце мертвым, оно давно бы от радости разорвало грудную клетку.

Из последних сил, когда недалеко было до рассвета, Грэт приземлился в селении вервольфов, нашел царскую берлогу и рухнул туда.

Малия испуганно ойкнула, бросилась к нему, но тот уже поднялся со счастливой улыбкой на лице.

— Редко в последнее время видела тебя таким… Ты хочешь сказать!.. — Малия прижала руки ко рту. — Ты хочешь сказать, все получилось?

— Да, моя любезная госпожа. — Грэт отвесил насмешливый поклон.

— А как же проклятие?

— Оказывается, уже давно в замке растет сын Вирта. И, надо полагать, ему достойная смена… коль все получится. А все получится. Кстати, где мой друг? Не терпится сообщить ему радостные вести…

— Твой друг только что вернулся с охоты…

Грэт обернулся и увидел огромного серебристого волка со следами крови на морде. Пока он смотрел, волк медленно обратился в человека.

— Так что за радостные новости я пропустил?

Пришлось заново пересказывать.

— Кстати, — закончил Грэт, — в ночь с двадцатого на двадцать первое они будут ждать нас для разговора около озера на границе с Темной территорией. Я плохо знаю те места.

— Зато я хорошо знаю те места и то озеро. Оно небольшое, но очень глубокое. Кстати, после того, как смертная жена Первоначального родила Вирта, он убил ее и бросил именно в то озерцо…

До двадцатого Грэт занимался лишь насыщением кровью и сном, а потом он призвал к себе всех своих вампиров и рассказал о своей затее. Никто из них, равно как и ни один из вервольфов, не отказался следовать за своим главарем.

И вот настала та ночь. Как только солнце покинуло этот мир, Грэт высунулся из берлоги и взлетел на небольшую высоту. Гектор внизу превращался в волка, а став гигантским хищником, быстро побежал меж деревьями, и Грэту пришлось напрячься, чтоб не отстать — играючи вервольф может делать семьдесят миль в час и в таком темпе способен бежать хоть всю ночь, а если нужно скрыться, то сто в час по меньшей мере. Ибо мускулы у вервольфов куда более развиты, чем у обычных волков, и нельзя их даже сравнивать.