Забыть Веронику - [18]

— Весна, весна, пора любви, — вдруг громко продекламировала Вера. — Как тяжко мне твое явленье, какое томное волненье в моей душе, в моей крови…

Я ошеломленно смотрел на Веру. Одной стихотворной строчкой она сломала ту преграду, которая мешала мне вспомнить все. Я как будто вернулся на много лет назад, в такой же теплый весенний вечер, на такую же детскую площадку. И на карусели сидела со стаканчиком в руке не Вера, а другая девушка, хотя и очень похожая. И внешностью, и манерами, и даже именем.

Я решительно спрыгнул с карусели и подхватил Веру на руки. Почти без усилий. Весила она немного, да и силой я обладал немалой, хотя на окружающих людей всегда производил впечатление рыхлого, нетренированного тюфяка. Крепко прижимая к груди свою улыбающуюся подругу, я быстро зашагал к подъезду. Вот теперь уже у меня не оставалось никаких сомнений в настроении Веры и в ее отношении ко мне. Мы оба хотели одного и того же, как и два часа назад, когда целовались на брудершафт. Только сейчас мы хотели несравненно большего…

Глава 5, написанная участковым

Понедельник пролетел быстро. Всю первую половину дня я проторчал в районном отделе полиции. Посидел на двух собраниях, где до нас довели частично полезную, а частично совершенно бессмысленную информацию. Выслушал длинную лекцию подполковника Токарева, начальника нашего структурного подразделения, давно собиравшегося на пенсию, но никак не решавшегося оставить службу. Тема лекции была вполне актуальной, о террористической угрозе. Но, по сути, Токарев не сказал ничего такого, что я мог бы использовать в работе. Усилить бдительность, усилить бдительность — вот главная мысль, которую вбивал в наши головы подполковник. Я порадовался, что на моей территории нет крупных торгово-развлекательных центров или еще каких-нибудь мест массового скопления людей. Обычный спальный район. А то прибавилось бы работы… Впрочем, ее и так прибавится, ведь на участке есть школа и детский садик.

Сложив в плотный пакет отписанные мне материалы, я уже направился к выходу, но повстречал Серегу Волкова, капитана из уголовного розыска. Мы с ним познакомились в прошлом году, когда на моем участке изнасиловали старшеклассницу. Дело он раскрыл, двоих негодяев отдали под суд. Я еще тогда почувствовал симпатию к Сергею. Увидел в нем родственную душу. У нас действительно было много общего. И возраст одинаковый. И в ментовку оба пришли не по велению сердца, а по вынужденной необходимости, и занимали совсем не те должности, которых заслуживали. Оба любим красиво отдыхать и путешествовать. Оба не курим. Оба любим порассуждать на отвлеченные темы, не связанные с профессиональной деятельностью… Тем не менее друзьями мы не стали просто потому, что очень редко виделись. Я не делился с Волковым личными переживаниями, и о моих любовных приключениях он тоже ничего не знал.

Уже миновал час дня, пора было обедать. Мы дошли до соседнего здания, в котором располагалась столовая. За обедом поделились новостями. Я мимоходом упомянул о трагической гибели Маргариты Симонович. Сергея эта тема заинтересовала.

— Да, я слышал, — кивнул он. — На утренней оперативке об этом говорили. Я ведь с этим Симоновичем знаком немного. Как только фамилию услышал, так сразу и вспомнил.

— Да? А по каким делам ты его знаешь?

— Да ни по каким. Просто он работает в том же вузе, который я десять лет назад окончил. Он у нас лекции по культурологии читал.

— Надо же, как бывает… Мир тесен.

— Я тебе больше скажу: погибшая Маргарита тоже училась в нашем институте, только на другом факультете. Она диплом получила на два или три года раньше меня. Но с ней я знаком не был и даже в лицо не знал.

— А они тогда уже были женаты?

— Вроде да. Помню, разговоры ходили, будто наш препод Симонович женат на какой-то студентке со старшего курса.

— Да, мир тесен, — покачав головой, еще раз повторил я. — И что теперь будет, как думаешь? Уголовное дело возбудят?

— Пока непонятно, Андрюха… Доследственная проверка поручена Толстову. Ты его знаешь, он на место происшествия выезжал. Так себе следователь, прямо скажем. У него главный принцип: лишняя соломинка ломает хребет верблюду, именно поэтому он любую работу старается минимизировать. Либо вообще от нее отбиться, либо на другого переложить. Ну, у нас таких много, ты сам знаешь… Так вот. Пока от него поступило только одно поручение нашему отделу. Симоновича сегодня должны выписать из клиники, так вот, Толстов просил, чтобы кто-нибудь из нашего отдела съездил к нему домой и побеседовал.

— И кто поедет, ты?

— Нет, — он покачал головой. — Я был бы не прочь знакомого препода повидать, но сегодня другими делами занят, на мне разбойное нападение висит и три кражи. Или Славик поедет, или Виталик. Они ведь тоже выезжали на труп Маргариты. Но не исключено, что они это дело на тебя свалят.

— На меня?

— Ага. Ты ведь знаешь эту парочку. У Толстова хотя бы минимальная ответственность имеется, уж если ему от ведения дела отвертеться не удалось, так он его до конца доводит. К тому же дело об убийстве Симонович ему все равно вести не придется, его в следственное управление заберут, там же сто пятая статья будет... Так что ему, в принципе, по барабану, возбуждать или не возбуждать. А вот Славику с Виталиком в любом случае работать придется, потому что наш район. А они ни разу не трудоголики, им лишь бы ничего не делать. Если есть возможность спихнуть работу на кого-то другого, они ее никогда не упускают. А ты, как участковый, обязан оказывать содействие уголовному розыску…