Забыть и вспомнить - [61]

Шрифт
Интервал

И завожусь я с пол-оборота:
Ну, ведь не лопнет у вас рессора!
Я здесь топчуся уже семь сорок,
А Нетивот-от, за сопкой, вота!
Мне виден город с моей высотки…
Земное нечто в туманной дымке,
Машины мчатся. А в них – красотки.
Израильтянки, ерусалимки!
Одна взглянула, чуть тормознула,
Глаза – два дула. Меня как вдуло…
Но к ней с прикидом, кто пошустрее:
Они такие. Они евреи.
А мне ведь тоже до Нетивота,
…И я решаюсь: вперёд, пехота!
Почти беспечный, от пут свободный,
Ни лживых шефов, ни тёмных льгот.
Иду тропинкою нетивотной
И мне зелёный на Нетивот!
Зачем стремимся в чужие дали?
Как будто где-то нас ждут медали,
Как будто жизнь нам заплатит пени
За ожиданье и за терпенье.

1999


* * *

- Возлюби вот его,
Как себя самого! -
Как себя самого?
И всего-то? – Всего!
А ещё? - Вот того,
И вот этого,
И - воспетого,
И - отпетого.
Как себя,
Возлюби ближнего,
Вот завет и наказ
Всевышнего.
Как себя?…
- Как себя!…
И леплю я себя
И луплю.
Но любить не могу,
Не люблю!
Да и что мне любить
Угрюмого.
Молчаливого
Да печального,
Доживающего
Без юмора
До конца своего
Банального…
………………… .
«Как себя самого?»
Как себя самого!..
А себя самого
Я ж не очень… того…

4.03.98


* * *

Нас не разбудят более
праздники
буден.
Кончились чуда.
Чуда больше не будет:
Цветик-самоцветик пожух и осыпался.
Золотую рыбку поджарили на сковородке.
Мальчик-с пальчик стал домушником.
Золушка устроилась в массажный кабинет.
А Старик Хоттабыч подался в моджахеды.

2000


* * *

Мише Коробову

Обрыдел мне прогулок пост,
Дворов маршрут постылый.
И я ушёл туда, где мост
Нацелился в пустыни.
Многоэтажки за спиной
Тревожно вслед глядели –
Им ведомо – за Неве-Ной
Конец цивильной цели.
И по шоссе, что в никуда
Ведёт, - здесь это часто, -
Я шёл, минуя города,
Где окопался частник.
Пустыню сменят пустыри,
А пустыри – пустыня,
И к ночи лезвие зари
Метафорой застынет.
В зыбучем мире поплавок,
Я плыл, безадресный ходок,
Когда же шаг мой изнемог,
И я уткнулся лбом в отрог,
И погасил созвездья Бог
Последние, -
Из мрака,
Из ничего,
Явился друг,
Я здесь живу, сказал мне друг,
Пойдём ко мне, сказал мне друг,
Ты, брат, устал, однако…
И был ночлег при холодке,
И стопка, и закуска,
И тишина накоротке,
Как пёс у ног этруска.
И был я частью бытия
В тот миг мой не убогий…
Как хорошо, что есть друзья
В конце твоей дороги.

20.09.96


* * *

У друга, моего седого друга,
Скончалась тихо старенькая мать.
Ушла туда, откуда не позвать
Теперь её. Где слепо всё и глухо.
Казалось, что уж… - прожит век немалый,
Казалось, нет естественней конца…
Но как рыдал он! Как, друзья, рыдал он,
Не пряча слёз, не отводя лица.
Мой друг хирург. Он видел всё.
В тельняшках
Матросов в разбомблённых поездах…
Бинт, как бушлат, рванувши нараспашку,
Хрипел братишка на его руках…
…Обманчив мир больничного покоя,
Там кровью пишет жизнь стальной стилет.
Там тридцать лет на белом поле боя
Врач в поединках, где дублёра нет.
Там чувства прячут за семью замками,
Расходуя скупее, чем бальзам.
Там сдержанность, воспетая веками,
Познала цену крови и слезам…
… Мой бедный дух безверием стреножен…
Но этот жёсткий мир не безнадёжен:
Я видел, как над матерью своей
Рыдал навзрыд мужик, седой еврей.

1977


* *** *


ГОРОДСКИЕ МОТИВЫ

(три старых стиха из альбома «ПРИЗНАНИЕ»)

* * *

Красивая!.. Я целый час
Гляжу на женщину в трамвае,
И не слежу, куда кривая
Меня ведёт на этот раз.
Давно бы надо выходить,
Но позабыты все без счёту
И остановки и расчёты,
И – прервана земная нить!
А ей, красивой, хоть бы что!
Чуть отрешённо, как мадонна,
Плывёт над бытом монотонным
Недосягаемой мечтой.
Стою, бесплотен и рассеян…
Чего мне сердце настучит? –
Пустырь ли розами усеять?
Махнуть ли на далёкий Север
Или немецкий изучить!
Да и вообще: как дальше жить?
Я б и кондуктору сказал,
Я б и начальству нафискалил:
Ни за какие чтоб глаза
В трамвай таких вот не пускали!

1974, Свердловск


* * *

ЗИМНИЙ МОСТ

Я слышал – мост шепнул реке:
Не верь, что сердце в куржаке!
Гирлянды эти – серебро!
Я для тебя берёг добро.
Куда струишься ты? Постой!
Я всей распахнутостью –твой!
Но шепчет речка: «Седина!
Я в молодого влюблена!
За поворотом, в паре вёрст
Встал в полный рост ажурный мост!
Я и во сне и наяву
В его объятия плыву.
Ну, что ж, валяй, счастливый путь!
И мост упрямо выгнул грудь.
Он сам бы, преданный реке,
За ней пошёл бы налегке.
Но знает, что и тот, другой,
Дугой не дрогнет над рекой, -
Мостам никак нельзя в бега:
Без них кто свяжет берега!

1973,Свердловск


* * *

Если б мне сказал волшебник:
Назови одно желанье
– И оно свершится!
Что бы,Что бы я сказал в ответ?
Я сказал бы: дай в награду
За любое испытанье
Пережить мне снова утро
В восемнадцать бывших лет!
Я прошёл бы на рассвете
Старым Визовским бульваром,
Бескорыстный, беззаботный,
Беззаветно-молодой,
Я б опять влюблялся в ветер,
В звон трамвайный, в сталеваров,
В пар белёсый, в шелест вёсел
Над бестрепетной водой.
Вы, наверное, поймёте:
Это – как весна по жилам!
Как мелодия, в которой
Всё понятно и без слов.
Всё, как тайное признанье,
Где про что б ни говорили,
И про что бы не молчали,
Всё выходит - про любовь!

1973


* * *

Памяти Михаила Коробова, солдата, поэта.

Я искал на кладбище еврейском
Тот последний на земле приют,
Где живых, как на плацу армейском,
Неживые поимённо ждут.
Время щедро к небу всходы мечет.
Вот, неприхотлив, как тамариск,

Еще от автора Давид Яковлевич Лившиц
Особое задание

В основу повести положены фронтовые письма и дневники Георгия Борисова и его товарищей, воспоминания его родных и друзей — Софьи Николаевны и Ивана Дмитриевича Борисовых, Анастасии Григорьевны Бородкиной. Использованы также материалы, приведенные в очерках Героя Советского Союза Вилиса Самсона «Партизанское движение в Северной Латвии в годы Великой Отечественной войны», Р. Блюма «Латышские партизаны в борьбе против немецких оккупантов», в очерке В. Куранова и М. Меньшикова «Шифр подразделения — „Морской“».


Рекомендуем почитать
Звездная девочка

В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.


Маленькая красная записная книжка

Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..


Абсолютно ненормально

У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.


Песок и время

В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.


Прильпе земли душа моя

С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.


Лучшая неделя Мэй

События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.