Забвению неподвластно - [3]

— Подумай об этом. — В его голосе было столько неподдельной заботы, что Джейд почувствовала себя виноватой.

— Не беспокойся обо мне. Я всегда выкарабкиваюсь. Кроме того, есть шанс, что продвинется дело со сценарием.

Чтобы как-то успокоить Айру, она старалась говорить уверенно. Хотя, конечно, понимала: шансов на то, что такой известный продюсер, как Харрисон Денби, серьезно заинтересуется книгой, не входящей в список бестселлеров, чрезвычайно мало.

— Когда ты встречаешься с Денби? — спросил Айра.

— Сегодня днем.

— Если он захочет обсудить сюжет, действуй смело, но не говори с ним о гонораре. Я сам преподнесу ему цифру — с шестью ноликами.

— Это будет великолепно, — согласилась Джейд, понимая, что Айра настроен слишком оптимистично. Денби, без сомнений, выложит миллион-другой за бестселлер. Но ее вторая книга — «Лучше, чем секс» — вряд ли потянет на такую сумму. Сам факт, что Денби проявил к роману какой-то интерес, выглядел неслыханной удачей.

— Позвони мне после переговоров, — сказал Айра. — Если меня не будет в офисе, то я дома.

— Договорились.

После окончания разговора Джейд долго сидела у стола, пытаясь свыкнуться с мыслью, что «Игра в большинстве» — книга, которой она отдала два года жизни, — не станет поворотным пунктом в ее карьере, не принесет ни доллара на ее умирающий банковский счет и даже не поможет ей восстановить самоуважение. Это знание приносило боль. Сильную боль. Она ненавидела себя за то, что разочаровала Айру. Ненавидела Айру за его слова о романе. Но обиднее всего было то, что Айра абсолютно прав. Чтобы как-то разобраться с этим делом, она сказала себе, что в ее провале должен быть какой-то смысл. В ближайшее время ей необходимо уяснить, какой именно.

Через некоторое время Джейд заставила себя сосредоточиться на более конкретных делах — в частности на предстоящем ленче с Денби. Она еще ни разу не встречалась с ним, но хорошо знала этот тип людей: они чувствуют неудачников за версту.

Остаток утра Джейд провела моя и полируя свой арендованный «мерседес». Затем нарядилась с привычной тщательностью, хотя вообще-то никогда не придавала одежде особого значения. Для встречи она выбрала зеленый шелковый костюм от Даны Багман, купленный три года назад. Костюм был классическим, и она надеялась, что он еще не вышел из моды.

В час дня она уже заворачивала на стоянку отеля «Беверли-Хиллз». Когда Джейд только приехала в Голливуд, она арендовала дом в колониальном стиле в районе Саммит-драйв, на холмах над знаменитым бульваром Сансет. Отель «Беверли-Хиллз» являлся ближайшим местом, где можно было поесть, поэтому она стала там завсегдатаем.

«Он совсем не изменился», — подумала Джейд, останавливая машину. Убрав ключи в сумочку, она прошла по крытой галерее в вестибюль ресторана, встретив по пути несколько посетителей. В былые времена один или двое из них обязательно поприветствовали бы ее. Но Голливуд — жестокий город. После того как критики набросились на ее последний роман, словно варвары на монашек-девственниц, так называемые «друзья» забыли номер ее телефона. Почта больше не приносила приглашений на открытие модных ресторанов, картинных галерей, бутиков. Не было посланий от рекламных агентств, стремящихся заполучить ее на съемки своего очередного шедевра. В свои тридцать два года она уже стала «бывшей».

«Так проходит мирская слава», — вспомнила Джейд латинскую пословицу. Десятью годами раньше, когда она только появилась тут, с горящими глазами, надеждами и несбыточными мечтами, это имело бы для нее значение. Но за прошедшие годы она поняла, что блеск Голливуда — всего лишь мишура. А мишуру могут любить только дети.

Джейд прошла через вестибюль и зашла в зал. Джилберта, метрдотеля, не было на его обычном месте, поэтому она остановилась у входа, изучая публику.

— Чем могу служить? — спросил мужчина, подходя к стойке метрдотеля.

— Я жду Джилберта, чтобы он проводил меня к моему столику.

— Джилберт здесь больше не работает, — ответил мужчина, осматривая ее с головы до ног, как бы пытаясь определить, достойна ли она его внимания. «Это, должно быть, новый метрдотель», — подумала Джейд.

Видимо, она отвечала его критериям, поскольку он вновь предложил свои услуги.

— Меня зовут Джейд Ховард. Я заказывала столик на половину второго.

Он изучал список забронированных мест с видом прокурора, готовящегося сделать важное заявление. В другое время она бы рассмеялась над его напыщенностью. Но сегодня, когда на весах лежало все ее будущее, на лице Джейд не появилось даже тени улыбки.

Джилберт всегда провожал ее к постоянному столику едва ли не как особу королевской крови. А сейчас… что, если войдет Харрисон Денби — и увидит ее стоящей в общей очереди, как будто она никто? Она должна произвести на продюсера наилучшее впечатление, а это совершенно не тот способ.

— Да, есть, — произнес метрдотель, найдя наконец-то ее имя в списке. — Столик на двоих. 13.30. — Он взглянул на часы. — Я приношу извинения, мисс… э-э…

— Ховард. Джейд Ховард, — отчеканила она.

— Конечно, Ховард. Простите, пожалуйста. — Он окинул взглядом переполненный зал. — Вы пришли немного рано. Ни одного свободного столика. Но я уверен, что через полчаса все будет в порядке. Если, конечно, вы согласитесь чуть подождать.