Забудь мое имя - [41]
Я перехожу через дорогу, захожу с бокового входа в паб и направляюсь наверх, прямиком в свою комнату. Закрывшись, я усаживаюсь за пианино и начинаю играть, пытаясь обрести в музыке успокоение. Мелодия сама приходит мне на ум, пока не раздается стук в дверь.
– Это я, Абдул.
– Заходите.
Абдул заходит, смущенно глядя на ноги. На них надеты разные носки и сандалии.
– В деревне ходят всякие разговоры… – мнется мой гость.
– И что говорят, Абдул? – спрашиваю я, хотя ответ уже знаю.
– Вы знаете мисс Хаиш?
Глядя Абдулу в глаза, я мотаю головой.
– Некоторые люди, – продолжает он, – они утверждают, что вы – это она.
Я выдавливаю из себя сухой смешок:
– Я???
– Я сказал им, что это чепуха. А они даже показали мне фотографию той женщины… которая Хаиш. Она не похожа на вас.
– Я знаю, – говорю я, со вздохом закрывая крышку пианино. – Но времени прошло много, и люди подзабыли, как она выглядела.
– Фотография сильно размыта.
– Я не Хаиш, Абдул, – говорю я. Но мой голос звучит неубедительно. – Не беспокойся.
– Я так им и сказал… Чепуха.
– Спасибо! – благодарю я, неожиданно тронутая его преданностью. И рукавом блузки вытираю пятно на деревянной крышке пианино.
– А что за музыку вы играли?
– Это Филип Гласс, – мы с секунду смотрим друга на друга. – Американский композитор.
– Значит, вы не все забыли?
– Похоже, не все, – поднимаюсь я со стула. – Мне нужно немного отдохнуть. Если кто-нибудь будет меня искать – меня здесь нет.
– Конечно, – говорит Абдул, не отводя от меня взгляда. – Я вас не видел.
Я закрываю за ним дверь и падаю на жесткую кровать.
Инспектор сыскной полиции Сайлас Харт подходит к окну и выглядывает на парковку полицейского участка Гейблкросс. Нет ничего хуже, чем Суиндон во время дождя! Впрочем, если уж по справедливости, Гейблкросс находится не в самом Суиндоне. Современное трехэтажное здание полиции стоит на его восточной окраине. И это проблема для коллег из группы реагирования, сетующих, что участок расположен слишком далеко от центра города – «места развертывания» большинства событий. У Сайласа в полицейском участке стоимостью 22 миллиона фунтов появились другие проблемы. Он здесь столкнулся с системой «горячих столов»[12]. И теперь у него больше нет собственного кабинета. Его рабочая жизнь протекает в рабочем зале с открытой планировкой – оперативном центре участка. И он вынужден, лавируя вокруг столов со своим ноутбуком, ловить момент, когда за одним из них освободится место. Ведь «Работа – это то, что ты делаешь, а не место, куда ты ходишь», согласно последнему постулату отдела кадров. Только мнение Сайласа на этот счет несколько иное.
Джемма Хаиш не должна занимать его мысли. Особенно после его напрасной вчерашней поездки к Сьюзи. Но Сайлас почему-то не может выбросить Хаиш из головы. И постоянно думает о ней. Даже при том, что он дважды проверил и убедился, что подругу, убитую Хаиш, звали не Флер. Что ж, другого он и не ждал. Иначе все было бы слишком просто.
Не отпускает это дело и детектива-констебля Стровер – даже после ее короткого разговора с Джеммой. Эта женщина задела Стровер за живое, и она ищет любые зацепки с таким рвением, как будто от этого зависит вся ее карьера. Она даже поутру снова укатила в деревню на патрульной машине. Сайлас попросил ее разыскать всех людей, кто присматривал за Джеммой Хаиш. Чтобы они могли провести опознание. Единственной проблемой было то, что персонал по уходу за психически больными менялся даже быстрее, чем констебли для специальных поручений. Они все либо увольнялись, либо двигались дальше по служебной лестнице.
Сайлас снова садится за свой ноутбук и открывает файл, посвященный Джемме Хаиш. Они со Стровер сумели восстановить всю историю болезни и ухода за Хаиш с того самого момента, как она напала с ножом на свою подругу. Им для этого пришлось задействовать все старые связи. (Сьюзи все еще не была готова к сотрудничеству). Выяснилось, что, помимо диссоциативной амнезии и шизофрении, Джемма Хаиш страдала еще параноидной идеацией и императивными галлюцинациями на протяжении нескольких месяцев до нападения на подругу. И большую часть времени проводила в своей комнате в общежитии, ограничиваясь звонками приятелям и подругам (включая убитую впоследствии) и в полицию. Она рассказывала им о голосах, которые слышала (обычно среди деревьев), и регулярно предупреждала о надвигающейся опасности.
Пять лет назад, после перевода в лондонскую лечебницу общего режима, Хаиш была признана годной для условного освобождения. Ей было разрешено проживать под постоянным надзором в Саутварке. Через два года, вслед за постепенным сокращением принимаемых Хаиш антипсихотических препаратов, суд предоставил ей освобождение от ответственности по разделам 37 и 41 Закона об охране психического здоровья, отметив «глубокое понимание своего состояния» пациенткой, которое включало эпизодические приступы продолжительной амнезии.
Хаиш предоставили отдельное жилье и «плавающую поддержку» – на самом деле, настолько «плавающую», что она ограничивалась беседами с консультирующим психиатром раз в месяц и нерегулярными визитами к ней домой координатора по уходу. А еще через год Хаиш и вовсе перестала получать какой-либо уход и медикаментозную терапию и уехала из Лондона – вероятнее всего, за рубеж.
Пять лет назад темной ночью Роза дошла до конца причала, посмотрела в воду и прыгнула. Она училась в Кембридже и была блестящей студенткой, но недавно потеряла отца и впала в депрессию… Все эти годы Джар, парень Розы, не может забыть о ней. Он видит Розу везде – ее лицо в окне поезда, ее фигура на утесе. Неожиданная встреча в метро, полученное письмо и вдруг найденный тетей Розы дневник в корне меняют всю его жизнь. Так ли все было на самом деле? Мертва ли Роза? И если да, то кто играет в игры с теми, кого она оставила? Чем глубже он копает, тем сильнее запутывается.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.