Заблудший ангел - [17]

— А это, по-видимому…

— Хулия, — с готовностью подхватил Мартин. — С завтрашнего дня, любезная тетушка, это новая блистательная миссис Фабер.

— Симпатичная рыжая грива, — присвистнула дама, просвечивая острым, как рентген, взглядом мое платье с рисунком и гладкие, только после депиляции, ноги. — Отли-и-ич-ный выбор.

Мне стало смешно, честное слово.

Шейла произнесла эти слова совсем как хранитель Грааля из фильма «Индиана Джонс и последний Крестовый поход» перед тем, как вручить Харрисону Форду деревянную чашу. И так же, как на экране, одарила меня заговорщической улыбкой, приглашая последовать за ней по длинному, плохо освещенному коридору. Ее дом показался мне совершенно фантастическим. Мы прошли вдоль полок, прогибавшихся под весом древних фолиантов, и оказались в дальней комнате, светлой и уютной, из которой открывался вид на улицу. Там, сидя в старинном резном кресле, нас поджидал моложавого вида мужчина, высокий, но слегка располневший, с младенчески розовым лицом и длинными курчавыми волосами и бородой. Обнаружив наше присутствие, он оторвался от книги и обратил все внимание на нас.

— Привет, — поздоровался он со мной сердечно. — Садись, где тебе удобнее, милочка.

«Милочка?»

«Хранительница Грааля» церемонно представила нас друг другу. Этого человека, напоминавшего морского льва, восседавшего на верхушке скалы, звали Даниэль. «Как пророка Даниила», — уточнила она. Даниэль Найт.

— И если считаешь меня гарпией, которая зацапала любовника на двадцать лет моложе себя, то ты сильно ошибаешься, дорогуша.

Именно это я и подумала и тотчас же залилась краской. В смущении я постаралась выкинуть эту мысль из головы, тогда как Шейла с Мартином отправились через другой коридор на поиски аперитива.

Даниэль снова углубился в чтение, а я, сидя рядом с ним, коротала время, разглядывая комнату. Площадью метров двадцать, она была поделена на две зоны: столовую и нечто вроде гостиной. «Северное крыло» было занято длинным столом, обрамленным рядом стульев с высокими спинками, — вероятно, здесь проходили весьма любопытные банкеты. Что меня действительно заинтересовало, так это стоящий у окна шкаф. За его стеклянными дверцами хранилась коллекция самых разнообразных безделушек. Мне удалось заметить свирель, хрустальный шар, нечто вроде длинной трубки с украшавшей ее резной головой бедуина, какие-то довольно большие таблички, сложенные стопкой в углу, три или четыре гипсовые фигурки, покрытые черным лаком… Но затем противоположный угол комнаты безраздельно приковал мое внимание. Эта часть стены была обтянута тканью, и на ней россыпью располагались старинные рисунки и фотографии. На некоторых из них я узнала Шейлу, значительно моложе, чем теперь. В свое время она была весьма привлекательна. И заснята она была в исторических местах Великобритании, известных даже такой невежественной иностранке, как я. Мне удалось опознать силуэт сторожевой башни аббатства Гластонбери, которая так часто фигурирует на обложках книг о короле Артуре, фасад Британского музея, монолиты Стоунхенджа и даже пологие холмы Уилтшира с изображением одного из белых коней, высеченных на меловой породе.[5] Именно на этой фотографии Шейла была запечатлена в компании улыбающихся хиппи в белых туниках, со странного вида жезлами.

— Это друиды, милочка, — пробормотал Даниэль, когда я подошла, чтобы лучше рассмотреть фото. — Один из них — Джон Мичелл.[6]

— Ах, друиды, ну да, конечно, — поддакнула я, не имея ни малейшего понятия, о ком он толкует. — А можно спросить, чем занимается Шейла?

Даниэль поднял глаза от книги:

— А тебе разве твой жених не сказал?

Я отрицательно покачала головой.

— Мы оккультисты, милочка.

— Оккультисты? — Я постаралась не выказать своего изумления, лихорадочно соображая, действительно ли он произнес это слово. Иногда мое знание английского играет со мной дурные шутки.

— Оккультисты, — подтвердил он. — Причем из самых лучших.

Даниэль ждал реакции на свой ответ. И хотя выражение моего лица взывало к дальнейшим разъяснениям, он оставил меня сгорать от любопытства. Вероятно, предполагалось, что Мартин, входивший в этот момент в комнату с подносом пирожных, сам должен будет мне поведать о том, кем в действительности являются хозяева этого дома.

— Хулия, Даниэль Найт зарабатывает на жизнь в Гринвичской королевской обсерватории. Он астроном. Вместе с тем он крупнейший эксперт современности по творчеству Джона Ди. Недавно он выпустил книгу, в которой рассказывает о разработанной Ди методике связи с ангелами. В настоящее время Даниэль изучает язык, использовавшийся при этом общении. Хочешь пахлавы?

— Послушай, мы разве не договорились, что Джон Ди был просто ученым? — Я позволила себе подпустить шпильку, протягивая руку к потрясающе вкусному на вид пирожному с подноса.

— Он и был ученым! Одним из величайших! Ты должна понимать, что в эпоху Возрождения представления о науке отличались от нынешних. Фундаментальными открытиями мы обязаны алхимикам того времени. Парацельс, к примеру, ввел экспериментальные методы в медицину. Роберт Фладд,[7] знаменитый писатель-розенкрейцер семнадцатого века, изобрел барометр. Еще один голландский алхимик, Ян Баптист ван Гельмонт,