Забавы с летальным исходом - [10]

И все быстренько вытолкали Крейга из ресторана, опасаясь, что Келли вызовет полицию. На что, конечно, он бы никогда не пошел, потому как не хотел скандала. Одна из девушек предложила отвезти Эйвери домой. Пьяный-пьяный, а сам так и пялился на перед ее блузки, пока она тащила его к машине.

— Он размозжил бутылкой голову Кори, — сказала Адель. — Кровь так и лила, и выглядело все это просто ужасно. Ну, и тут я вспомнила, как мама учила меня останавливать кровь, только не спрашивайте, откуда она сама это узнала. Я побежала в туалет, схватила там рулон такой коричневой бумаги, от которого отрывают салфетки вытереть руки. Намочила бумагу в уксусе, который Дейви принес с кухни, и приложила к голове, ну, как нашлепку такую. А потом отвезла его к себе домой.

Выяснилось, что Кори жил какое-то время в Лос-Анджелесе, поступил там на первую свою работу, в автомобильный клуб. Работал ночами, отвечал на звонки автомобилистов, попавших в беду. Записывал год выпуска и марку машины, спрашивал, где она находится и что именно произошло, затем советовал пребывающему в печали водителю оставаться на месте и ждать прибытия техпомощи, минут через сорок. Садился за руль и выезжал. У работы было то преимущество, что день оставался свободным и можно было заняться поисками другой работы, поприличнее.

Он устроился в фирму по торговле омарами и все еще продолжал искать работу поприличнее. Фирма носила громкое название: «Королевский омар», но работали в ней всего трое — босс по имени мистер Штейн, девушка-китаянка, которую звали Дженни, и он сам, Кори. Мистер Штейн являлся каждое утро, снимал пиджак, надевал белую курточку с вышитым красными нитками над нагрудным карманом названием фирмы. А после этого усаживался за стол и начинал названивать в Бутбей-Харбор, что в штате Мэн, где живых омаров упаковывали в бочки со льдом и отправляли самолетом в Калифорнию — чтобы поспели свеженькими как раз к обеду.

Дженни, копирующая Сьюзан Вонг,[8] тоже являлась каждое утро в плотно обтягивающем круглую попку шелковом платье и принималась обзванивать все китайские рестораны в округе, предлагая им омары и спрашивая, сколько именно бочек понадобится сегодня. Китайские рестораны заказывали в основном крупных омаров, которых затем резали на кусочки и совали в разные блюда. Другие рестораны, в которые звонил Кори, заказывали или «близняшек» — под ними подразумевались однофунтовые омары, или же тех же тварей, но более крупных по размерам и весом от полутора до двух фунтов. Звонил Кори, к примеру, к «Андре», шикарный французский ресторан, и просил подозвать Айру, который занимался закупкой провизии, и расписывал ему, какие они чудесные и свежие, эти живые омары из штата Мэн. И Айра говорил ему, сколько именно бочек требуется, если вообще требуется. Вся работа производилась исключительно по утрам, что имело свои преимущества, потому как потом почти весь день он был свободен и мог заняться поисками более приличного места.

Адель, словно завороженная, слушала все это повествование.

Но лишь когда они улеглись в постель, Кори сообщил ей, что оставил эту идею, подыскать более приличное место. И в конце концов занялся тем, что действительно умел и к чему всегда испытывал склонность, — то есть мелкими грабежами.

— И, как оказалось, это именно Кори с двумя сообщниками ограбил дежурную аптеку, что на Ла-Сьенеджа-бульвар.

Мэтью всякий раз сомневался, можно ли верить россказням Гутри. Иногда ему казалось, он рассказывает эти байки просто ради развлечения.

— Или, по крайней мере, пытался ограбить, — говорил теперь Гутри. — С учетом его репутации, я бы ничуть не удивился, узнав, что это именно он стырил бумажник у Джека Лоутона. Который, как знать, может, и валяется теперь где-нибудь в канаве, неподалеку от того места, где ему проломили череп.

Они не спеша шли по Лемон-авеню, направляясь к офису «Саммервилл и Хоуп». Они только что выпили по чашке утреннего кофе в забегаловке под названием «Донат Ринг», что на углу Парсон и Четвертой. Еще одно потрясающее роскошное январское утро во Флориде. На Мэтью был костюм из индийской льняной ткани в мелкую полоску, бледно-голубая сорочка и темно-синий галстук. На Гутри красовалась розовая спортивного типа рубашка с короткими рукавами, розовые брюки в тон и белые мокасины на босу ногу. Смотрелся он шикарно. Рядом с ним Мэтью чувствовал себя жалкой конторской крысой.

— Так, стало быть, он и еще двое парней пытались обчистить аптеку? — сказал Мэтью.

— Да, — кивнул Гутри.

— И что же дальше?

— А дальше он струхнул и принялся уносить ноги, потому что увидел, что у обочины притормозила патрульная машина. Удрал, как заяц, а те двое ребят остались.

— Но почему именно аптека?

— Очевидно, раньше ему везло с аптеками. А вот с винными магазинами, по всей видимости, не очень. По крайней мере, он намекнул об этом Адель… то есть миссис Доб… прежде чем расстаться с ней той ночью.

— А в какое время он от нее ушел?

— Она не сказала. Полагаю, какое-то время все же побыл с этой дамой.

— И через два дня объявился вновь на пляже, за ее домом, но уже в виде трупа.

— Похоже, что так, — кивнул Гутри.