За все надо платить - [80]

– Здравствуй, Миша, – произнес он спокойно, но по напрягшимся мышцам его лица Настя поняла, каких гигантских усилий стоило ему это показное спокойствие. – Не буду отрывать тебя надолго, у меня только один вопрос к тебе. Та женщина, вдова ученого, – в какой стране она живет? Да просто интересно… Нет-нет, все в порядке. Здорова твоя тетушка, не беспокойся. Так что насчет вдовы? Хорошо, Миша. Всего доброго.

Он убрал антенну, сунул телефон в карман пиджака и задумчиво посмотрел на Настю.

– Значит, в Нидерландах, – пробормотал он. – Ладно. Вы когда-нибудь слышали о профессоре Лебедеве?

– Лебедев? – переспросила она. – Кто это?

– Крупный ученый, работал на оборонку. Бальзамы делал для лысеющих импотентов, заседавших в Политбюро. Не слыхали?

– Нет. – Настя покачала головой. – Не приходилось.

– У него была молодая жена. Я хочу знать, где она сейчас.

– Зачем? Какое это имеет отношение к нашей с вами проблеме?

– Хотелось бы верить, что никакого. Анастасия, проблема у нас с вами действительно серьезная, и я прошу только об одном: продолжайте мне верить. Вы можете быстро узнать, где вдова Лебедева?

– Дайте телефон. И скажите мне ваш номер.

Она взяла радиотелефон и позвонила Лесникову.

– Игорь, мне срочно нужна справка. Очень срочно…

Они съели все, что заказал Эдуард Петрович, выпили по две чашки кофе, а Лесников все не звонил. Настя начала нервничать, ей казалось, что Денисов продолжает ее обманывать, играет с ней, как с мышонком, тянет время, попросив навести никому не нужную справку и насмешливо наблюдая за ней. Ей хотелось, чтобы этот ужин скорее закончился, но она вынуждена была ждать, ведя с Эдуардом Петровичем какие-то пустые, ничего не значащие разговоры. Наконец лежащий на столе перед ней телефон забибикал. Она выслушала то, что сказал ей Лесников, и яркий проблеск догадки на миг ослепил ее.

– Эдуард Петрович, вдова профессора Лебедева Вероника вышла замуж за некоего Вернера Штайнека и уехала с ним в Австрию. Этого достаточно?

– Да, – с тихой угрозой произнес Денисов. – Этого достаточно.

Настя услышала сухой треск – Эдуард Петрович раздавил тонкое стекло бокала.

* * *

Арсен любил гулять перед сном, ему нравились темные затихающие улицы, и даже грязь, вечная московская грязь под ногами его не раздражала. Если было можно, он предпочитал встречаться со своими доверенными людьми на улицах и по вечерам, чем позже, тем лучше. Но, конечно, не настолько поздно, чтобы одинокий пожилой человек мог привлечь внимание грабителей или милиционеров.

Вот и сегодня он вечером, уже после одиннадцати часов, прогуливался по переулку в компании Виктора.

– Что наша девочка? Как себя ведет? Чем занимается? – спросил Арсен.

– Работает, – пожал плечами Виктор. – Сегодня, например, весь день просидела на работе, до половины десятого, потом пошла домой. Похоже, вы напугали ее до полусмерти.

– Да? – оживился Арсен. – Из чего это видно?

– Походка неуверенная, оглядывается то и дело. В метро ей, видно, что-то померещилось, так она вдруг побелела вся, чуть в обморок не грохнулась. Нервы у нее, конечно, никудышные. И как ее только в милиции держат? Спит небось с каким-нибудь начальничком.

– Может быть, может быть, – покивал Арсен. – Ты проясни мне этот вопрос. Времена, конечно, уже не те, чтобы за аморалку выгонять, но в милиции еще проходит этот фокус. Если правильно подать пережаренный беляш, то будет полная иллюзия эклера. А, Витенька?

– Точно, – подтвердил тот с довольным видом.

Расставшись с помощником, Арсен еще немного погулял, потом удовлетворенно улыбнулся и посмотрел на часы. Без четверти двенадцать. Хорошее время для того, чтобы позвонить девочке. Витя сказал, она сильно напугана. И Арсен не мог отказать себе в удовольствии убедиться в этом лично. Он зашел в телефонную будку, опустил в прорезь жетон и набрал номер. Трубку сняли после четвертого гудка.

– Анастасия Павловна, добрый вечер, – начал Арсен низким приятным голосом. – Как вы себя чувствуете?

– Вашими молитвами, – послышался в ответ ее недовольный голос. – Если вы и дальше будете мне звонить, когда я уже сплю, то мое самочувствие станет несколько хуже. Вы этого хотите?

– Ну, не преувеличивайте, Анастасия Павловна, вы же только недавно пришли с работы. Вряд ли вы успели заснуть. Что ж, расскажите, чем жизнь украшаете?

– В каком смысле?

– Расскажите, что приятного происходит в вашей жизни, что радостного. Мне же интересно, чем вы дышите, о чем беспокоитесь, что вас тревожит. Вы мне небезразличны, Анастасия Павловна, более того, я надеюсь, что рано или поздно мы станем друзьями. Скажу вам по секрету, я даже уверен, что это случится довольно скоро. Так что вы берегите себя, не перетруждайтесь на работе, вы мне нужны здоровенькая и веселенькая.

– С чего вы решили, что я перетруждаюсь? Я работаю как все, не больше.

– Неправда, голубушка, неправда, – захихикал Арсен. – Вы сидели сегодня на работе до половины десятого. Уверен, что вы ушли последней.

– Это ошибка, – сухо сказала Каменская. – Я ушла с работы в семь часов.

– Да? И куда же вы пошли, позвольте спросить?

– В ресторан.

– Ай-яй-яй, Анастасия Павловна! – укоризненно заквохтал Арсен. – Только-только вышли замуж – и уже в рестораны, да небось с посторонними мужчинами. Нехорошо, голубушка, стыдно.