За волшебным цветком - [4]
Вася, шмыргнув носом, вынужден был подойти и поцеловать ее в морщинистую щеку, которая пахла какими-то цветами или травами.
— Ну, пошли, — рокотала баба Оришка. — Дед занят, так я тебя вышла встречать…
Теплоход громко, так, что зазвенело в ушах, загудел, и поплыл вниз. Скоро он исчез за поворотом. Баба Оришка схватила Васю за руку и повела по тропинке, которая змеей вилась между высокой мягкой травой и кустами щавеля. Вася сердито вырвал руку.
— Сам пойду, не маленький…
— Да вижу, — рассердилась баба, — выперло аж до неба! Ну, иди, иди…
Вася восхищенно осматривался вокруг, полной грудью вдыхал пьянящий воздух. Между травами текли ручьи разноцветных цветов, качались буйные кусты белой лозы. Прямо над головой неподвижно висел подорлик: наверно, высмотрел добычу.
Тропа скоро закончилась. Они снова вышли на берег, к воде.
— А это что — опять Днепр? — спросил удивленно Вася.
— Не Днепр, а рукав Днепра, — объяснила баба. — Старица…
— Какая старица?
— Ну, старое русло… Нам еще надо здесь переехать, а на той стороне и будет Синявка.
— А кто же нас перевезет? — поинтересовался Вася.
— Не лезь поперед батьки в пекло, — ответила баба Оришка. — Увидишь сам…
И, набрав полные легкие воздуха, громко закричала:
— Пе-е-ре-е-во-о-о-зу!
Вася засмеялся.
— Чего тебе смешно, молодчик? — обернулась баба.
— Вы, бабушка, словно пароход, кричите, — пояснил Вася.
— Я тебе дам пароход… Не успел приехать, а уже всякие фортели выкидываешь…
На том берегу из кустов появилась маленькая фигурка, зашевелилась возле лодок. Скоро оттуда отчалила плоскодонка, направилась к ним. Через несколько минут баба Оришка с Васей уже сидели в лодке. Старик с выцветшими глазами и жиденькой бородкой без умолку тараторил, гребя веслом:
— Это чей же такой паренек?
— Это наш внук…
— Трофимов, что ли?
— Ага!
— Отдыхать на лето?
— Вроде бы отдыхать… И, не успел сойти на берег, как уже начал хулиганить, — пожаловалась бабка.
Дед-перевозчик смешно покачал бородкой, укоризненно зачмокал.
— Ай-я-яй! Как же так можно? Старших надо слушать…
Вася, не дослушав того, что хотел сказать дед, вдруг быстро скинул с себя рубашку, штаны и, оставшись в одних трусиках, вскочил на сиденье.
— Куда ты, окаянный? — всплеснула руками баба Оришка.
Но Вася не ответил. Лодка как раз подходил к берегу, с которого свисали к воде густые узловатые ветви кустов, образуя настоящий лабиринт. Между их корнями сновали тысячи рыбок разной породы. Вася поднял руки над головой и прыгнул в воду. Баба Оришка испуганно охнула.
— Ой, спасите, утонет!..
— Ну и сорванец, — покачал головой дед. Он быстро подгреб к тому месту, куда нырнул Вася. Вода там стала мутной, на поверхность выскакивали маленькие пузырьки.
— Люди добрые, утопится! — завопила баба Оришка. — Посмотрите, уже пузыри пускает!..
Дед растерянно положил весло, начал сбрасывать штаны.
Но в этот момент зашатался куст у самого берега, из-под воды появилась мокрая голова Васи. Он, фыркая, вылез на берег.
— Ну и сорванец, — хмыкнул дед, облегченно завязывая пояс на штанах.
— Что же это ты вытворяешь, разбойник? — крикнула баба.
— Да я только освежиться! Жарко! — крикнул Вася, прыгая на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из уха.
— Не смей больше нырять! Я с тебя теперь глаз не спущу! Ух! Аж дух захватило от страха!..
Поблагодарив деда за перевоз, баба Оришка схватила в левую руку одежду, правой Васю и, не дав ему даже одеться, направилась мимо села к лесу, который темно-синей стеной вставал на горизонте.
ЗНАКОМСТВО
Машина приехала в Синявки ночью. Полусонного Сеню внесли в лесную сторожку и уложили спать. Отец поцеловал его в щеку, — последнее, что он помнил, — а потом в голове начали плестись разноцветные паутины снов…
Проснулся Сеня от солнечного луча, скользнувшего по узенькой ставне прямо на лицо. В светло-желтой полосе плавали пылинки, сверкая, будто звездочки. За оконным стеклом в бледно-голубом небе качались вершины дубов…
Сене показалось, что он еще спит, что из надоевшей обстановки киевской квартиры он переселился в новый сказочный мир. Где же это он? А, вспомнил! Это же отец вчера привез его к деду Лёве!
Сеня оглядел комнату. В углу хмурил брови с портрета Шевченко, там же стоял стол — большой, дубовый, а на нем — что-то накрытое грубым полотенцем, видимо, хлеб… Почти треть комнаты занимала большая печь. На стене ружье с двумя стволами, патронташ. Сеня лежал на длинной деревянной кушетке; прямо над головой висела палка на двух веревках, на ней была повешена разная одежда.
Дальше Сеня не стал рассматривать. Он быстро вскочил с дивана и выбежал в дверь на крыльцо.
Над самой землей, по лесу стлался голубой туман, оседая мелкими росинками на траве. Росинки переливались синими, зелеными, красными искрами, и казалось, что кто-то щедро рассыпал по поляне драгоценные камни. Сеня зачарованно смотрел вокруг. Ему казалось, что дубы и сосны бредут, словно живые, по колено в тумане и, радостно кивая пышными головами, улыбаются веселому утреннему солнцу.
Справа, на утесе, лес обрывался. В просветах между деревьями виднелись необъятные зеленые луга, синяя лента Днепра и горы в тумане.
Посреди двора, под огромной сосной, сидела бабушка и, быстро перебирая спицами, что-то вязала. Вот она увидела Сеню, подняла на лоб большие очки и басом сказала:
