За волной океана - [7]

— Своего сына водил на пограничный корабль? — неожиданно для Кошкина задал вопрос Сергеев.

Майор, неотступно размышлявший о странном ночном пришельце, несколько смутился, но ответил просто:

— Не успел, Иван Васильевич. Старпом Покрасов обещал все устроить.

— Чего же к старпому? Иди прямо к Гаврилову. Сошлись на меня, и он покажет сыну корабль.

— Спасибо, Иван Васильевич. — Кошкин, сознавая, что говорить о прогулке на пограничный корабль сейчас неуместно, все же спросил: — Вы с ним знакомы?

— С командиром «Ястреба»? Еще бы! Я помню его лейтенантом. Смелый и опытный моряк, хотя несколько лет тому назад ему в службе не повезло. «Ястреб» едва не угодил на подводную каменную гряду. Крепенько досталось тогда Гаврилову. Другой бы сделал вывод: хватит рисковать, но Гаврилов — не такой!

— Это хорошо! — Кошкин пошире расправил плечи. — Должно быть, сильная натура.

Генерал надвинул на лоб кожаную фуражку, закашлялся, поймав порыв встречного ветра, бросил на майора жесткий взгляд.

— Тот, кто делает дело с оглядкой, высоту свою не возьмет! — отдышавшись, высказал генерал. — У каждого должна быть своя высота! Высота — это цель жизни. — Сергеев повернулся к майору, и в неверном свете тусклого дня Кошкин ясно разглядел не только его худощавое лицо, но и тонкие дорожки морщин. — Вам когда-нибудь приходилось плавать в легком водолазном скафандре?

Кошкин утвердительно кивнул, даже упомянул о том, что, когда бывает в отпуске на Черном море, где в Анапе живет его мать, частенько надевает ласты, трубку с резиновой маской и занимается подводной охотой. С аквалангом он тоже плавал, но дело это неудобное — на спине висят воздушные баллоны, и их груз ощущать на себе неприятно.

— Ясное дело! — Сергеев улыбнулся. — Тогда вам и карты в руки. Считайте: вы уже начали вести расследование.

— Надо попросить флотских водолазов осмотреть подозрительное место, — предложил Кошкин.

Алентьев все это время держался в стороне и в их разговор не вмешивался.

Катер острым носом рыхлил воду. Сергеев в глубокой задумчивости стоял у леерной стойки. Под глазами у него темнели густые тени. Думал он, должно быть, о чем-то далеком и сокровенном, потому что смотрел на море грустно, даже с какой-то болью в глазах. «Наверное, вспомнил войну», — решил майор. И он не ошибся. В годы войны Сергеев служил на Северном флоте в особом отделе. Ему не раз приходилось на кораблях выходить в море. Он не только видел, как отчаянно, мужественно сражались военные моряки, но и сам нередко брал в руки оружие. Так было и во время десантной операции североморцев на мыс Пикшуев. В рукопашной схватке гитлеровцы бросились на лейтенанта Сергеева, пытались взять его живым. Но моряк не растерялся, кинул гранату, а потом с криком: «Бей гадов!» — рванулся сквозь дым в блиндаж и с ходу одного за другим поразил штыком двух фрицев. Позже командующий флотом адмирал Арсений Григорьевич Головко вручил ему орден Красного Знамени.

— Видишь вон тот островок вдали? — спросил Сергеев Кошкина. — Там я был ранен во время налета вражеской авиации. Бомба угодила в тральщик, ему разворотило всю корму, но моряки до последнего боролись за живучесть корабля. И выстояли.

Из-за пепельных туч выглянуло полярное солнце. Вокруг сразу посветлело, вода заискрилась, будто море осветилось изнутри. Мичман повел катер к деревянному причалу, на котором уже поджидал судно полный мужчина в сером плаще и такой же кепке. Майор Кошкин узнал в согбенной этой фигуре бухгалтера колхоза Горбаня; тот курил и смотрел в их сторону, закрывая лицо от ветра.

Мичман застопорил ход, катер носом клюнул воду и правым бортом пришвартовался к причалу. Все трое сошли на берег. Горбань встретил гостей приветливо. Сергеев поздоровался и, щуря карие глаза, спросил:

— А что, председатель колхоза в отпуске?

— Да. За него остался Кречет. Он вот-вот будет. — Горбань обернулся, и все увидели, что к ним шел бригадир. Генерал первым пожал Кречету руку, улыбнулся:

— Постарели мы с вами, Василий Петрович. Старость — не радость.

— Ничего не поделаешь, — скупо усмехнулся Кречет. — Годы летят как журавли.

— Пограничники что, ушли? — спросил Сергеев.

— Да. Они осматривают противоположный берег.

— Покажите-ка нам следы на земле, — попросил генерал.

— Во-о-он там, — Кречет кивнул в сторону берега. — Следы появились ночью. Овчарка взяла след, но у берега, напротив полузатопленной баржи, заскулила — следы обрывались, видно, нарушитель ушел на другую сторону.

Они подошли к указанному месту, и Кречет показал генералу полуразмытые у кромки и хорошо различимые вдали от воды вмятины от резиновых сапог. Сергеев подозвал к себе капитана Алентьева:

— Зафиксируйте следы.

Капитан открыл чемоданчик, ловко приготовил раствор из гипса и залил им четко отпечатавшийся след.

— Хорошо, — одобрил генерал и взглянул на Кречета. — Скажите, Василий Петрович, как по-вашему, почему нарушитель выходил здесь на берег, если потом укатил на другую сторону залива?

— Ясное дело, его кто-то вспугнул, — вмешался в разговор бухгалтер колхоза Горбань.

Майор Кошкин сделал ему замечание:

— Тарас Иванович, а вас пока не спрашивают, так что помолчите, пожалуйста.