За тридевять земель - [91]

Сначала послышался легкий, но странный, будто бы исходивший из самого нутра земного тревожный гул. Спустя мгновение позади каравана раздался ужасающий грохот. Обернувшись, пораженные россияне увидели, как из разверзшегося жерла одного из вулканических конусов вырвалось и поднялось в самую высь громадных размеров газовое облако. Постепенно расплываясь, оно все более и более обволакивало солнечный диск своей клубящейся пеленой. Совсем рядом с оцепеневшими Лешеком и Чик-о неожиданно воспламенился горб ничем не приметного с виду холма. Черный столб раскаленного пепла стремительно взмыл к небесам. Скоро все сущее погрузилось в густую, непроглядную мглу. Лишь изредка сокрытые во мраке окрестности озарялись ярким блеском огненных стрел и зловещими зигзагами оранжевых молний. От земного содрогания в скальных породах появились трещины. Из образовавшихся проломов шумно валили клубы пара с примесью удушливого серного запаха. То здесь, то там вырывались наружу широкие языки пламени; докрасна раскаленные камни размером с доброго бизона вприпрыжку неслись по наклонной поверхности. Горные кряжи ходили ходуном; иные из них проваливались вниз, образуя зияющие пропасти. Из вулканических жерл выливались все новые и новые потоки кипящего варева. Гигантские волны лавы устремились по склонам гор, затопляя каньоны и ущелья. Там, где только что протекали полноводные реки, в течение считанных минут образовалась дымящаяся пустыня. Но даже и те участки сьерры, что находились, казалось бы, в стороне, на безопасном удалении от всего этого хаоса, разъяренная стихия пощадила лишь относительно. Редким горным склонам посчастливилось избежать страшных отметин в виде черных просек, выжженных лесными пожарами. Однако и это было еще не все. В пейзаж катастрофического бедствия, и без того весьма напоминавшего восшествие Ада на Землю, внесли свою лепту треснувшие в первые же минуты катаклизма ледники. В одно мгновение расстаяли многовековые снежно-ледяные покровы вершин и ревущей грязевой лавиной, ничуть не менее грозной, нежели пламенные потоки, ринулись с бешеной скоростью вниз, оставляя позади себя миллионы поваленных, вырванных с корнями и превращенных в труху деревьев...

Увы... Стоит ли говорить, что благородная миссия россиян, бесстрашно ринувшихся в рискованную экспедицию за оставшимся в пещере золотом, дабы помочь угнетенным индейцам, мало для кого закончилась благополучно. Как ни печально, но лишь очень немногим удалось уйти от погони огненных посланцев скукумов. Ермею Ветке, Епимаху, да еще двоим-троим попросту помогло чудо: расколовшаяся надвое скала отгородила их одной своей половиной от Светопреставления. Прочим же, отброшенным взрывной волной куда-то в сторону, суждено было навеки остаться в горах Сьерра-Невады. Над куполами отдельных горелых сопок, будто в память о погибших россиянах, выросли темные султаны-обелиски из застывших вулканических пород.

Гигантский оползень навеки погреб под собой Золотую Пещеру Инков, а вместе с ней саркофаг несчастной Беатрис и золотые изваяния правителей великой империи Тауантисуйо. Единственное око Лешека Мавра было тому свидетелем. Покачиваясь из стороны в сторону, словно в полузабытьи, спускался он теперь с пологого холма, держа на руках потерявшую сознание Чик-о. Изнемогая от усталости, физической и душевной боли, из последних сил прижимая к груди бесценную свою ношу, поляк, как это ни странно, припоминал события, происшедшие не сейчас, не только что, а два-три дня назад... Ведь видел же он тогда на севере и причудливые кольца дыма, выпускаемые из жерл курящихся горелых сопок двуглавого Лассена и Шасты, словно из Трубок Циклопа... видели проплывавшую в красном дымном зареве огненную тучу... слышал в отдалении непонятное грохотание, эхом отражавшееся от остроконечных скал... Ведь видел же и слышал! Собственным глазом и собственными ушами видел и слышал! Еще до предупреждения Сам-са-пуна... Так как же он, человек, отличавшийся трезвостью мысли при любых обстоятельствах, мог решиться на это погибельное предприятие?! Да ведь не только сам решился, но и других увлек... О Господи! Неужто и с ним сыграла злую шутку золотая лихорадка?! И что из того, что намерения были самые высокие... сколько невинных людей погубила его самонадеянность... «О! аури сакра фамес!»

Мивоки во главе со своим апихойбо перекочевывали на новое стойбище, стремясь уйти как можно далее от тех мест, где на многие сотни миль в округе не осталось ни одного живого деревца. На всем протяжении их долгого пути то и дело встречались валяющиеся на земле мертвые животные и птицы. Не один десяток лет потребуется, прежде чем оживет этот мертвенный ландшафт. Однако в настоящий момент думы индейцев были направлены на другое: драгоценный груз их был сохранен, и это самое главное!

Позади осталось кипящее озеро Тахо, которому предстояло кипеть еще целых семь дней, пока не испарится вся вода и осевшая соль не превратит его в громадное сверкающее зеркало. Очертания гор приобрели совершенно новый вид. Панорама затерявшегося среди их вершин атепеля изменилась до неузнаваемости.