За свободу Испании - [21]
Способ обучения по методу Родимцева, о котором уже упоминалось ранее, приносил высокие результаты: обучаемые видели как сами приемы ведения боя, так и обильный пот своих инструкторов. Беря с них наглядный пример, интербригадовцы быстро усваивали школу огневого и тактического мастерства, становились полноценными бойцами.
Вся работа наших инструкторов-пехотинцев велась на пределе человеческих возможностей. До крайности усталые, потные, перепачканные грязью, обсыпанные песком и пылью, они еле тащили ноги, возвращаясь поздно вечером с учебного поля для короткого отдыха ночью. А на рассвете следующего дня их ждала такая же работа, такая же степень физической нагрузки.
В делах инструкторов всегда чувствовалась рука опытного руководителя — Павла Ивановича Батова. До поездки в Испанию он командовал стрелковым полком и хорошо знал качества служивших под его командованием командиров стрелковых рот Михаила Алексеева, Николая Герасимова и Ивана Татаринова. В свою очередь они так же хорошо знали своего командира — лучшего во всей дивизии методиста по организации боевой подготовки стрелковых подразделений.
В Альмансе под руководством видного артиллериста Николая Николаевича Воронова форсировалась подготовка к отправке на фронт заканчивавших обучение частей республиканской артиллерии. Советские инструкторы Николай Гурьев и Яков Извеков не уступали инструкторам-пехотинцам в работе по обучению многонационального состава артиллеристов, ранее не соприкасавшихся с новой военной специальностью. После окончания боевой учебы в Альмансе предполагалась переброска Якова Извекова в район Хаэна, где республиканцы вели ожесточенные бои с фашистами, а Николай Гурьев должен был уехать на Центральный (Мадридский) фронт, где остро ощущалась нехватка артиллерии республиканцев.
Нам было известно, что под руководством опытного советского авиационного начальника Якова Владимировича Смушкевича, известного в Испании под именем генерала Дугласа, успешно шло формирование и обучение интернациональных авиационных частей Испанской республики. Ядро их составляли наши летчики, подававшие примеры бесстрашия, мужества и летного мастерства.
Мы также знали, что в Арчене заканчивается формирование и обучение нашими добровольцами подразделений интернациональной танковой бригады.
Со многими добровольцами-инструкторами у меня возникнет впоследствии тесная фронтовая дружба. Но я не представлял себе, что встречусь на фронте — под Мадридом, Гвадалахарой и Брунете с советскими военачальниками высшего звена: К. А. Мерецковым, Р. Я. Малиновским, В. Я. Колпакчи, Г. М. Штерном и Я. В. Смушкевичем, познакомлюсь в Мадриде и затем подружусь с уже тогда известным молодым кинооператором Романом Карменом. О встречах с этими людьми я расскажу позже. Они — как негаснущий свет в моей памяти.
В силу моего скромного воинского звания и молодости весь масштаб работы военных инструкторов и советников, прибывших из Советского Союза, мне тогда был неизвестен. Я представлял себе дело так, что главная военная помощь Испанской республике должна выразиться в нашем непосредственном участии в боях и сражениях с фашистами. В декабре, после двухмесячного пребывания в Альбасете, я начал усиленно добиваться отправки на фронт, полагая, что только в этом случае могу оправдать свое пребывание в Испании.
— Слушай, Мигель,— ответил мне Цюрупа,— не горячись. Скоро у тебя будет очень много работы в Альбасете, будут у тебя дела и на фронте. Большая земля направила Испанской республике нашу отечественную зенитную технику новейших образцов. В январе (если ее не потопят в море фашисты) она должна прибыть в Альбасете. Здесь ты будешь формировать и обучать не одну, а несколько зенитных батарей, предназначающихся для противовоздушной обороны Мадрида. Вот с ними ты и поедешь на фронт, а пока продолжай работу в батарее Эрнандеса, готовь для мадридских зенитных батарей младших командиров.
Мне ничего не оставалось другого, как выполнять распоряжение Дмитрия Александровича Цюрупы.
Новый, 1937 год мы встречали в Альбасете. Поздно ночью из Седрильяса приехал со своей переводчицей Николай Николаевич Воронов, прихватив Николая Гурьева и Якова Извекова. Среди собравшихся за праздничным товарищеским столом не было Павла Ивановича Батова, уехавшего с 12-й интербригадой генерала Лукача на Центральный фронт. Мы провозгласили тосты за нашу Советскую Родину, за родных и близких, оставшихся у семейных очагов, за победу над фашистами не только в Испании, но и во всем мире. Было празднично, вспоминались эпизоды прошлой жизни и военной службы. Душой нашего общества был Николай Николаевич Воронов, а тамадой мы избрали веселого, остроумного Колю Гурьева. Как всегда, в товарищеской среде нас смешил анекдотами и шутками Николай Герасимов, а мы слегка разыгрывали его:
— Николас, какое слово ты произносишь, когда здороваешься по-испански?
— Как какое? Известно — грасиас! — говорит Николас, встречая общий хохот товарищей.
Это слово означает по-испански «спасибо».
Сидящий рядом Николай Николаевич Воронов интересуется, какую военную школу и когда я окончил. Когда он узнал, что я учился на артиллерийском отделении школы имени ВЦИК, а затем на курсах зенитной артиллерии, то пошутил:
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.