За Синь-хребтом, в медвежьем царстве, или Приключения Петьки Луковкина в Уссурийской тайге - [16]

Коля, присев на корточки и внимательно глядя на леску, одной рукой держал удочку, а другой старался зачерпнуть воды, чтобы смыть с пальцев землю. Вдруг кончик удилища дрогнул, леска натянулась. Мальчишка на миг замер, а потом ловко подсек, и на крючке затрепыхалась серебристая рыбка.

— Есть! Есть! — заплясал на обрыве Петька. — Давай ее, голубушку, пущу в чайник.

Скоро Коля поймал второго, потом и третьего пескаря. А Митьке не везло. Когда у Коли был уже десяток рыб, у него на кукане (в чайник складывать улов хвастун отказался) болтались только две.

— Эх ты, рыбак! Сорок сантиметров! — поддразнивал его Петька.

Митька злился, дергал плечом и с ожесточением хлестал леской по воде.

— Ори больше! Из-за тебя ж и не ловится. Всех ленков распугал.

Петька отошел и, усевшись возле Андрюшки, стал следить за друзьями издали. Теперь, казалось бы, никаких помех не было. Но положение не изменилось. Коля таскал рыб, как и прежде. А Митька лишь ворчал да размахивал удилищем. Не выдержав, он сошел с камня и встал рядом с Колей.

— А ну, посторонись! У меня там несчастливое место. Сейчас знаешь какую рыбину зацеплю!

Однако не помогло и это. Забросив удочку, великий рыбак поймал пескаря, да на том и осекся. Вместо рыбы на крючок ни с того ни с сего начали цепляться раки. Одного из них мальчишка выволок на землю. Другие, очутившись в воздухе, бросали наживку и плюхались в воду.

Теперь уже Митьке ничего не оставалось, как заявить, что у него не в порядке удочка и что ее надо переделать.

— Петька, давай меньший крючок! — принялся распоряжаться он. — Андрюшка, тащи червяка! Эй, Колька! Обкуси грузило!

Ничего особенного в этом, конечно, но было. Мало ли приходится мальчишкам помогать друг другу? Но скоро Петька заметил, что Митька гоняет их не столько для дела, сколько для того, чтобы сорвать зло и показать свое превосходство. Вот так же помыкал он товарищами и в тот вечер, когда они знакомились. За жестяным пропеллером бегали больше Коля да Петька. А сам Митька лишь прохаживался да покрикивал.

Припомнив это, Петька разозлился и в ответ на требование принести ножик отрезал:

— Сам не барин. Поднимись на кручу да и возьми.

— Так мне ж по глине склизко, — попробовал схитрить Митька, — ноги мокрые.

— У меня не сухие тоже.

Митька засопел, потом повернулся к Андрюшке и приказал:

— Эй, ты! Неси ножик. Живо!

Малыш послушно оставил Валета и, опустившись на четвереньки, начал задом наперед сползать с обрыва.

— Ну! Шевелись! Шевелись! — понукал Митька. Взяв нож, он зло щелкнул Андрюшку по лбу.

— Но-но! Ты легче! — закричал сверху Петька. — Не на ком досаду сорвать, да?

— А тебе что? — огрызнулся Митька. — Хочешь дать сдачи, что ли?

— И дам! Думаешь, испугался?

Коля, прижимая к себе плачущего братишку, обиделся было тоже. Но, увидев, что мальчишки вот-вот подерутся, испугался и стал уговаривать их.

— Да не надо, Митька! Да плюнь ты, Петька! Ну чего вы не поладили?

То ли поэтому, то ли почему-то еще Митька все-таки поостыл и, швырнув удилище на землю, рубанул:

— Ну и черт с вами, с такими дружками! Раз не даете удить ленков, наловлю раков.

— И правда! — обрадовался Коля. — Давайте нахватаем раков. Их же тут знаете сколько! Не зря клюют на удочку.

Они достали из чайника несколько уснувших рыбок, насадили на короткие куканчики и расставили приманку вдоль берега. Сидя возле кукана, Петька уже через две минуты увидел рака. Сначала тот прятался под камнем и принюхивался издалека. Сквозь воду было видно лишь, как шевелятся длинные усы да поворачиваются в ямках-щелях черные, похожие на сосисочки глаза. Потом, осмотревшись, рак медленно пополз к рыбке. Брюшко его было поджато, коготки лапок цеплялись за гальку, а клешнями рак размахивал, будто мечами. Вот и гольян. Ухватившись за его хвост, разбойник еще раз осмотрелся, устроился поудобнее и принялся с ожесточением терзать добычу.

К Петьке подошел Коля. Дав раку войти во вкус, он опустил руку в воду, осторожно подвел ее из глубины и вдруг прихлопнул его сверху.

— Ага, попался, санитар! Слыхал, кого горе красит?

— Санитар? — удивился Петька. — Почему санитар?

— А вот потому. Раки ж в речке, что вороны на земле, — всякую падаль жрут. Оттого вода и чистая.

— Фу! — брезгливо сморщился Петька. — Зачем же люди едят их?

— А что тут такого? Если рака хорошенько промыть да прокипятить, он ничем не хуже рыбы. Возьми вон щуку. Она ж и лягух, и мышей, и гадюк лопает. А свинья разве чище?

Разговор прервал Митька.

— Коля! Скорее! Скорое! — закричал он. — Тут на одном пескаре сразу три, нет, уже четыре рака! Гляди, вон! Гляди!

В пылу охоты мальчишки забыли о ссоре и бегали по берегу как ни в чем не бывало. За какую-нибудь четверть часа поймали полсотни раков. Петька сложил их в чайник, залил водой и, присев, стал смотреть, что делается в посудине. Раки беспрестанно возились, шептали и, казалось, держали какой-то совет.

Неслышно подошел заплаканный, но уже успокоившийся Андрюшка. Склонив ухо, прислушался и спросил:

— Чего они шепчут, а?

— Не знаю. Выбирают, наверно, начальника.

— Начальника? Ишь ты! — Малыш подумал, провел кулаком под носом и нерешительно попросил: — Дай одну штуку, а?