За широкой улыбкой - [50]

Пристальный, с вызовом взор на Еремова, ища подтверждения своим словам.

Но молчал. Лишь нервно кривился, играл скулами, пристально всматриваясь на дорогу.

Внезапно вновь шорох, звук вибровызова, вот только уже мелодия другая. Мой телефон.

Мигом ныряю в карман. Взгляд на экран: «Фирсов».

- Кто там? – бросает косой, отчасти машинальный, пустой взор Гриша.

- Макс. Фирсов, - несмело отвечаю. – Принять?

Глаза в глаза. Странно улыбнулся:

- Прими.

И вновь взгляд перевел на проезжую часть.

- Слушаю?

Торопливое, серьезное, на грани надрыва:

- Если ты с ним – то беги.

… гудки.

В ужасе, в непонимании уставилась я на дорогу: входим в поворот, и вдруг буквально нос к носу столкнулись с преграждающими путь автомобилями (часть – даже с мигалками).

- НАЗАД! – визжу, словно ополоумевшая.

Резко реагирует: по тормозам, разворот – и, вдавливая педаль газа до упора, мчим долой.

- Что сказал? - бросает жесткое.

- Сказал бежать.

- Понятно… Вот, с*ка… - гневно пнул баранку.

Но миг - и уже крутит руль, ловко входя в очередной поворот. А сзади отчаянно ревут хищники, так голодно, яростно  требуя в свои лапы улизнувшую  дичь.

- Кто? Что случилось? – испуганно шепчу.

- Не знаю, - рычит и снова занос. – Б***ь! Реально, не знаю! Отрываться надо. По трассе нельзя: железно и там тупик.

Вдруг сбрасывает скорость – чуть в сторону и прямо в лес. Прыгая по кочкам, как по пружинам, мы рвались в никуда… Ловко, на грани чистого везения, проскальзывали между стволами деревьев, что буквально стеной стояли впереди. Еще миг – и резко по тормозам - едва кубарем не пошли вниз.

Обрыв. По бокам – густые заросли.

- ВЫХОДИ! – командует. И сам тут же выныривает наружу.

Достал пистолет. Схватил за руку.

По гребню, по краю обрыва, хватаясь по пути за ветки, как за спасательные страховки, дабы вовсе не сорваться вниз.

Послышался вдалеке стук дверей.

Прибавить скорости: бежим, на пределе, путаясь в собственных ногах.

Задыхаюсь.

И снова чертова боль в груди, которую я бы безумно хотела не замечать, но каждый раз она все сильнее, пронзительнее, и уже даже золотистые звезды в глазах на темных пятнах не дают четко видеть, куда ступаю шаг.

- Хорошая моя, пожалуйста! - тянет уже силой меня за собой. – Шустрее, зай!

Миг – спотыкаюсь и падаю, в глазах темно, в груди уже не камень, а валун – вдохи делаю лишь осознанно, силой. Нет во мне больше… сил жить. Реву, отчаянно.

Присел. Схватил мое лицо в свои руки.

- Ты слышишь меня? Том! Тома, ответь!

- Да.

- Оставайся здесь. Жди их. Сразу сдайся – ничего не будет. Скажи, силой уволок. В заложники взял. Жизни угрожал. Что угодно плети – не страшно. Ничего не бойся. Если начнут давить, если видишь, что не справляешься, что могут не как  свидетелем пустить – звони Ефиму. В любое время, в любой момент. Не страшно. Он поможет. Бесплатно. Выгородит тебя. Через Борю его найдешь. Кузнецову доверяй. Я вернусь по тебя. Как смогу – вернусь. Обещаю.

Еще миг – и оторвался. Разворот - помчал прочь...

Дикий, обреченный стон, писк… словно сама моя чертова жизнь вырвалась наружу.

Рухнула лицом наземь, в грязь, в труху - и горько завыла, отчаянно грызя кулак, дабы не выдать заранее… ни себя, ни его…лишним звуком.

------------------------

Глава 22. Послевкусие

------------------------

***

Сидя на голой земле, жадно поджав под себя ноги и нервически качаясь, шатаясь из стороны в сторону, бессмысленно пялилась я в одну точку.

Не сразу даже поняла, что кто-то что-то кричит мне. Приказы. Угрозы. Требования...

Плевать. На все - плевать. Конец. Всему конец.

Подошел, склонился, несмело коснулся плеч.

- Балашова! – в очередной раз прозвучало, встряхнув мое тело, словно неживое,  прежде чем окончательно я поняла, осознала вокруг творящееся. – Посмотри на меня!

Нехотя подвожу взгляд.

Фирсов.

Отворачиваюсь, опускаю очи, вновь бесцельно потупив взор в землю.

- Кому тут врач?! – послышалось где-то сбоку.

- Ей! Вот. У нее лет восемь назад была трансплантация сердца. На таблетках.

Присела рядом со мной медработник.

-  Женщина, вы меня слышите?

Не реагирую.

Шевельнулась та, что-то достала из своего кармана – и тотчас яркий свет выстрелил мне в лицо, отчего невольно дернулась, зажмурилась я.

- Отлично, - подытожила та.

- А ее кто-то досмотрел? Есть какие вещи?

- Да, Фирсов смотрел: ничего, и пушки тоже нет.

- Да ей и не выдавали, - послышался голос Макса.

- Ну, мало ли… этот ее, - и вновь едкое, незнакомое, мерзкое.

- Женщина, - снова обратилась ко мне незнакомка.

- Тамара ее зовут, - неожиданно кто-то вмешался, подсказывая. Неохотно подвожу взгляд - Грановский. Серьезный, сдержанный: но ни жалости, ни зла на его лице нет. Рисованное равнодушие.

- Спасибо, - кисло улыбнулась мадам. – Тамара, какие препараты сегодня принимали?

- Хех, вот с*ка! - слышится чей-то жуткий смех. - Бабу свою бросил... крыса позорная...

- Слушай, - внезапно перебивает его другой. – Так что там за перестрелка была? Попали?

Заледенела я, ошарашенная, округлив очи. Прислушиваюсь.

- Не знаю... Наши - все целы, а кровь, вроде как, нашли. Как эксперты подтвердят, так и отвечу…

- С*ки! С*ки, вы! – мигом срываюсь с места и бросаюсь на ублюдков, тут же пытаюсь заехать одному кулаком в челюсть. Но так не вовремя кто-то поймал, остановил меня и тотчас оттянул от урода, силой сдерживая в стальной хватке. Застыли гады, ошарашено выпучив глаза.