За серой полосой - [33]
Вот со стороны обоза наши действия смотрелись, наверное, очень эффектно: рёв мотора в ночи, пляшущие лучи фар, и огненные струи, разлетающиеся в разные стороны! Купцы и охрана об этом потом взахлёб рассказывали, с таким детским восторгом, что мне даже неудобно стало их слушать. Чтоб остановить поток их красноречия, я извинился, сослался на усталость и пошел досыпать.
В круговерти вчерашнего сражения куда-то запропал Трохим. Может, убежал испугавшись, а может быть решил, что такая опасная жизнь не для него. Поэтому, встав пораньше, мне лично пришлось заняться упряжкой. Выходило скверно, неумело, я постоянно путался в ремнях, верёвках, сбруе, матеря всё и вся на белом свете. Лошади, заразы, никак не хотели стоять спокойно, так и норовили отойти в сторону или попробовать на вкус мою одежду. А зубы-то у них ого-го! Лошадиные! Спасибо мужики помогли, которые неподалёку со своей подводой возились.
Иа второй день строила из себя обиженную, говорила редко, цедя слова через губу, словно я обидел её чем. Когда спросил прямо: "в чем дело?" — она не ответила, развернулась и ушла, холодная как лёд. Ну и чёрт с ней! Я просунул вожжи через открытое окно, взялся за руль и кратко бибикнул. Лошади рванули с места так, что чуть постромки не оборвали! Ну да с джипом на прицепе долго не побегаешь, успокоились они быстро, а там и на шаг перешли. Так, шагом, я и добрался до столицы за два дня, остановившись на ночь в глухом овраге.
Конечно с караваном ехать было бы гораздо спокойнее, но он шел не прямо к Ровунне, а зигзагом через два других городка, поменьше. С неизбежными там задержками. Тратить лишних полторы недели на дорогу я не хотел, к тому же опасался, что еженощные побудки станут для меня неизбежными. Померещится караульному что-то спросонья, он и побежит поднимать "господина мага" — посвети, мол! А оно мне надо? "Лучше уж сам по себе двинусь, в одиночку!" — решил я, и не прогадал.
В сам город я въезжать не стал, а присмотрел вначале место на постоялом дворе в предместье. Тут и цены ниже, и городские ворота преградой не будут, в случае чего. Закатил джип в сарай, арендованный у хозяина придорожного трактира, и пошел в столицу пешком. Отдал на входе стражнику медную монету, прошел по гулкому проходу под надвратной башней (ох, воняло там!), и я за городской стеной! Кстати, стена была невысока, два-три этажа, не выше.
По городу я бродил до вечера, осматривался. Первым делом разузнал дорогу к рынку, на котором, пообщавшись со словоохотливыми торговками, почерпнул массу полезной информации. Первое. Зря я купился на дешевизну пригорода. Да, там всё дешевле, но в том числе и человеческая жизнь, в особенности приезжего. Уж больно много лихого люда там отирается! А городская стража за пределы стены выходит крайне неохотно.
Второе. Цены на постоялых дворах хоть и невысокие, но гораздо дешевле обходится иметь собственное жильё. А имея его, я сразу становлюсь жителем города, и вправе претендовать на очень ощутимые льготы. Разузнал я и о продающейся недвижимости. Честно скажу, был приятно удивлён ценами и своим, оказывается не маленьким, состоянием. Те монеты, которые я смог вытрясти из прижимистых селян, давали мне возможность прожить в Ровунне, пусть и скромно, года два. Это при условии трат на покупку дома! Что и говорить, я не откладывая взялся за это дело.
Спустя два дня я гордо вошел в городские ворота, ведя под уздцы упряжку, тянущую укрытый рогожей джип. Стражник проводил меня унылым взглядом. Будь я приезжий, он бы не упустил возможности содрать с меня приличную мзду! А горожане, к его досаде, ввозили своё добро бесплатно. Вот так я и обосновался в столице, прославившись в первую же ночь по всей округе.
Обманули меня на базаре или нет, сказав что в предместье воров больше, я не знаю. Но и в моём районе их оказалось предостаточно. Один из них решил посмотреть, что за повозка скрыта под рогожей на моём дворе, и полез посреди ночи. Хорошо, что я пока не успел обзавестись мебелью, и спал одетым прямо на полу. Вскочил от сработавшей сигнализации и сразу же выпрыгнул в окно.
Огляделся. Вроде никого. Потом смотрю, а рогожа как-то странно вздулась на капоте! Габариты мигают, и в их свете видна босая нога с черной пяткой, которую незадачливый воришка выставил на всеобщее обозрение. Разводами грязи на подошве мы любовались вместе с патрулём городской охраны, моментально прибежавшим на истошный вой сирены. Патруль увёл взятого на горячем воришку, я выключил сирену и пошел досыпать.
Ага, доспал! Трижды за ночь орала сигнализация, и трёх неудачников отвёл в кутузку патруль. А с утра любопытные повалили. Сирену-то на всю столицу слышно было! Ну, думаю, надо мне и здесь, как на выселках, укладывать по забору проволоку под высоким напряжением. Вот только кто генератор крутить станет? Ни родника поблизости, ни ручейка… А тут ещё наезд со стороны городских властей, всё из-за той же злосчастной сирены. Мол, она честным жителям спать не даёт! Ну и я им претензию ответную: почему, дескать, в управляемом вами городе, честным жителям от ворья жизни нет? Может, вы не справляетесь со своими обязанностями? Тогда вас давно пора сменить!
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.