За серой полосой - [32]
За этой суетой никто не обратил внимания на молодую эльфийку, которая бродила вокруг возов, собирая стрелы. Эльфа одни брала сразу, другие придирчиво осматривала, а большинство просто игнорировала. Постепенно она приблизилась к середине каравана, где её приметила пара внимательных глаз, и больше уже не выпускала из виду. Словно почувствовав чужой взгляд, эльфа подняла голову и посмотрела в лицо наблюдателю. Синие и серые взоры встретились.
И скрестились, приобретя твёрдость стали, прожигая насквозь.
— Тёмная! Ненавижу вас всех! — прошипела обладательница синих глаз.
— Светлая! И я не люблю ваше племя. — гораздо спокойнее ответила сероглазка.
— Радуйся, я одиночка. Но готова скрестить с тобой оружие!
— Я тоже вне клана. Ты помогла нам отбиться и, в благодарность за это, я не стану тебя убивать.
Внезапно шум и говор, окружающий непримиримую парочку, стих. В полной тишине, под многочисленными взорами, к обозу подъехала упряжка из четырёх лошадей. Она тащила за собой повозку, которую все узнали сразу, хотя и видели сегодня впервые в жизни. И не мудрено, ведь ещё недавно эта повозка ездила самостоятельно и беспощадно раздавила разбойничью шайку, казалось бы уже окончательно захватившую обоз! Проехав вдоль телег, повозка остановилась возле двух эльфиек, продолжавших сверлить друг друга взглядами.
Негромко щелкнул запор и из повозки вышел Вовка, сразу направившийся к спорщицам. Он коротко глянул на светлую, перевёл взгляд на её оппонентку, осмотрел ту с головы до ног, чуть задержался на шраме, изуродовавшем её левую щеку, и вновь пристально посмотрел на светлую. Под его взором та в первое мгновение едва заметно стушевалась, но потом в её глазах промелькнули дерзновенные искры, тут же сменившись неприкрытым вызовом. Володя отрицательно чуть качнул головой, а вслух сказал:
— Иалонниэль, пойдём.
Эльфа гордо вздёрнула подбородок, повернулась и, не глядя по сторонам, прошествовала в повозку. Вовка укоризненно посмотрел ей в след, но ничего не сказал, а молча сел на водительское место. Упряжка тронулась и неторопливо покатилась в сторону головы обоза, где нежданных спасителей уже поджидали первые лица каравана.
Как не уговаривал Вовку начальник охраны, сколько бы не сулили ему золота купцы, присоединяться к обозу для совместного передвижения он отказался наотрез. Хотя и согласился принять небольшой кошель в знак благодарности. Гораздо более ценным, чем звон монет, для него были сведения о столице, о тамошних законах, нравах и ценах. Всё это ему поведали на стоянке, которую обозники организовали сразу же, как только вывели караван из теснины на простор. Скрепя сердце, Вовка согласился провести одну ночь с купцами, поставив джип в узком проходе между составленных в круг подвод. В случае повторного нападения, ему надлежало выехать за пределы круга и там, на воле, показать лиходеям где раки зимуют. Взамен этого его освободили от ночного бдения, клятвенно пообещав, что разбудят лишь в случае реальной опасности.
Казалось, голова только коснулась свёртка с вещами, устроенного в изголовье вместо подушки, как над ухом раздался тревожный шепот:
— Господин маг! Господин маг! Пробудитесь же! Внове разбойнички подступают!
— Где?
— Ось тамочки, у той сторонки гоношатся.
— А здесь?
— Туточки покудова тихо усё.
Вовка сел, протёр ладонями лицо, с силой надавив на веки. Темно, хоть глаз выколи. Встал, подошел к машине и воткнул шнур от фары в гнездо. Кое-как, на ощупь влез на верхний багажник и огляделся. Ни одного огонька, лишь редкие звёзды проглядывают сквозь мелкие разрывы в облаках, затянувших небо.
— Ну, и кому тут у нас не спится? — Вовка включил фару-искатель и провёл лучом по траве за тележным кругом, осветив несколько крадущихся фигур.
— Гляди, вон они! — раздались крики охранников. Одновременно с этим из-за повозок в нападающих полетели стрелы. Из травянистых зарослей поднялись пять лучников и выстрелили в ответ. Не прицельно, поскольку глаза им слепил невероятно яркий свет. Прежде чем они успели наложить новую стрелу на тетиву, их, видимых как на ладони, взяла на прицел Иалонниэль. А все те, в кого она прицеливалась, жили крайне не долго. Не дольше одного удара сердца.
— А это что такое? — сам себя спросил Вовка, осветив копну сена, выросшую за ночь в трёх метрах прямо перед джипом. — Ой, не нравится она мне!
Струя горючего превратила в яркий костёр копну, как оказалось, маскировавшую собой толстое копьё, под наклоном упёртое в землю и направленное остриём точно в радиаторную решетку.
— Нет, вот хитрецы! — восхитился Вовка, заводя мотор. Распахнув переднюю дверцу, в салон влетела хмурая Иалонниэль и деловито заняла место башенного стрелка. Джип выбрался за кольцо возов, обогнув приготовленную ловушку, и зажег дальний свет фар.
Дальше было не интересно. Ослеплённые светом фар, разбойники сразу бросались врассыпную и лишь немногие из них пытались причинить нам хоть какой-нибудь вред. Но с такими моментально разбиралась эльфа, прочно обосновавшаяся в верхнем люке. Моё дело было баранку крутить, да посылать для пущей паники в сторону разбойников струю-другую из огнемёта. Это если их больше трёх собиралось, а одиночки и так разбегались шустрее, чем тараканы от тапка.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.