За растениями по горам Средней Азии - [6]
Хотите еще? Пожалуйста. Когда возникли пустыни на равнинах и в горах Азии? Почему некоторые высокогорные растения переносят дозу ультрафиолетового облучения, вдвое превышающую ту, которая считается смертельной? Чем питаются растения на голых скалах? Чем объяснить, что некоторые растения распространены от уровня моря до вечных снегов в горах, от Гибралтара до Тибета, от Таймыра до Тянь-Шаня? Почему на скудных пастбищах пустынных высокогорий жиреет скот? Почему 16 в сухих высокогорьях нет ядовитых растении, а во влажных их много?
Этих загадок тысячи, поверьте, не меньше. Не все они пока разгаданы, но на многие вопросы ответы уже найдены. А как велико бывает практическое значение найденных ответов!
Но два связанных между собой вопроса мы все-таки решили для начала: почему Средняя Азия вызывает такой интерес у ботаников и чем вызвано богатство растительного мира в этой засушливой стране, где и скот не всегда прокормишь?
Это для начала. Но чтобы двигаться дальше, я должен извиниться перед читателем и ввести в книгу главу с некоторыми пояснениями, может быть не очень увлекательными, но необходимыми для понимания всего остального текста. Ботаник смело может эту главу пропустить. Неботанику же, чтобы потом не спотыкаться о специальные ботанические детали, прочитать ее, может быть, и стоит.
ГЛАВА НЕ ДЛЯ БОТАНИКОВ
Охотники за растениями
В столице Киргизии Фрунзе есть здание под серебристым куполом. В столице Таджикистана Душанбе — затененный деревьями двухэтажный дом с колоннами. В Ташкенте — современное здание, скрытое зеленью Ботанического сада. В Ашхабаде — побеленное здание, окруженное цветниками. Дома эти не похожи друг на друга. Но ранней весной возле них начинается одинаковое оживление: подкатывают крытые брезентом грузовики, в деловой толкотне возле суетится молодежь. В машины грузят вьючные ящики, рюкзаки, тюки, огромные фляги и массу прочего скарба явно экспедиционного назначения.
И люди возле машин чем-то похожи друг на друга. В крепкой обуви, жестких брюках, ковбойках, с полевыми сумками через плечо. Головы покрыты тюбетейками, или крылатыми киргизскими шапками, или кавказскими войлочными шляпами, украинскими брылями, европейскими беретами, а то и обыкновенными кепками. Народ, чувствуется, бывалый. Это — сотрудники ботанических учреждений республиканских академий наук.
Начинается экспедиционный сезон.
Доверху загруженные машины трогаются в путь под прощальные напутствия остающихся. Здания почти пустеют, а машины разъезжаются кто куда. Одним предстоит пересечь пустыню Каракумы, другим с тяжелым натужным воем моторов подняться в высокогорья Дарваза, третьи будут вздымать пыль по дорогам Чуйской долины или в обход озера Иссык-Куль двигаться к хребтам и сыртам Тянь-Шаня.
А мы едем вокруг таджикских гор, вокруг Памиро-Алая, вдоль Ферганской и через Алайскую долину, к Памирскому нагорью. Перевалы через Дарваз еще в снегу, и мы выбрали этот длинный кружной путь, чтобы доехать скорее. Едем на «королевском» ЗИСе. Вообще-то, официально марка машины «УралЗИС», по мы зовем этот ЗИС королевским за его происхождение. Машина ходит перед списанием последний сезон. Наверное, она — самая старая на здешних дорогах: ее получили в 1944 году, когда каждая машина была нужна фронту. Получили для скромного, затерявшегося в горах ботанического учреждения по распоряжению очень высокой инстанции из Москвы. Такая удача воспринималась тогда как королевский дар, и ЗИС окрестили королевским. И вот уже третий десяток лет дребезжит этот ветеран по горным дорогам. Трудно ему. У нас в учреждении теперь около десятка машин, а «королевский» ЗИС все еще ходит. Правда, плохо ходит, по все-таки… Про него даже стихи сложили:
Сейчас ЗИС тарахтит, но тянет. Машина нагружена до предела. В железном сейфе лежат листы карт и нужная документация. Связаны пачками гербарные сетки-прессы, старые газеты и листы гигроскопической бумаги для сушки растений. В специальных ящиках аккуратно уложены приборы. Эклиметр — прибор для определения крутизны склона (без него трудно: на глаз угол уклона обычно определяют с ошибкой в сторону увеличения). Несколько альтиметров — высотомеров. Компасы. В горах они нужны не столько для ориентировки на местности (ориентиров в горах хватает), сколько для точного определения экспозиции склона. А экспозиция — это направление, по которому со склона стекает (или может стекать) вода. Если она потечет на север, то и склон северный, или, как говорят, направлен к северу, имеет северную экспозицию. А от экспозиции зависит растительность. Нельзя нам без компаса.
В кузов набиты спальные мешки, палатки, колья к ним (не везде ведь растут леса), веревки, лопаты, ледорубы. Говорят, ледоруб имеет сто три применения. И обычно добавляют, что «сто четвертое— чесать им спину». Но и всерьез — ледоруб действительно незаменим. Это легкая кирка со штыком и темляком на древке. На ледоруб вы опираетесь при хождении (из-за чего его называют третьей ногой), им вырубают ступеньки во льду и на крутом склоне, на нем можно смонтировать палатку, им можно (да простят нам такое кощунство альпинисты) выкапывать растения, убивать змей, окапывать палатку, можно сушить на нем обувь, завинчивать им гайки, крепить груз на склоне… да мало ли что можно делать ледорубом!
