За рамками приличия - [21]

Может, почудилось?

Заинтригованная, Кэти протянула руку, пощупала одеяло рядом с собой и наткнулась на что-то твердое и теплое. Так вот в чем дело! Она не заметила, как Адам встал с кровати, потому что он и не вставал!

О боже праведный!

Пока она размышляла, как избежать искушения, искушение лежало тут, рядом с ней. Случайное совпадение? Или знак судьбы?

Да, знак. Знак, что надо разбудить Адама и прогнать.

Кэти повернулась. Он лежал на боку, лицом к ней, подложив руку под голову. Она потянулась к нему, хотела встряхнуть его, разбудить и вдруг замерла. Ей было страшно прикоснуться к нему. Он такой строгий! Даже в его улыбке ощущается внутренняя напряженность, словно он что-то обдумывает, планирует следующий шаг. А сейчас Адам выглядел… успокоенным.

Наконец ее рука дотронулась до его лица, и, когда пальцы ощутили щетину на щеке Адама, Кэти поняла, что она уже не в силах остановиться.

У него под губой маленький шрам. Кожа там очень гладкая. Она не смогла удержаться и провела по ней пальцем. Губы, обычно плотно сжатые, были очень нежными. Так и хотелось дотронуться до них не только пальцами, но и губами.

Волосы зашевелились на голове Кэти. Это плохая мысль! Но избавиться от желания очень трудно. Насколько Кэти помнила, она всегда была хорошей девочкой, послушной дочерью. Разве она не имеет права сделать что-нибудь, выходящее за рамки приличия? Хоть один разок?

С бьющимся сердцем она придвинулась к Адаму и коснулась губами его подбородка. Он не проснулся, даже не пошевелился. Тогда она быстро прижала губы к уголку его губ и так же быстро отстранилась. Глаза Адама были по-прежнему закрыты. Он спал как убитый.

Дрожа от волнения, Кэти зажмурилась и осторожно прижалась к его губам. И чуть не застонала от наслаждения. Снова возникло это странное ощущение — словно магнит притягивал ее к Адаму. Ей захотелось обвиться вокруг него, погрузиться в его тепло. Если бы она могла, забралась бы к нему под кожу.

Кэти открыла глаза, чтобы убедиться, что Адам еще спит, и обнаружила, что его глаза открыты и смотрят прямо на нее.

Она ждала, что он рассердится, спросит, какого черта она делает, но Адам только моргнул несколько раз туманными со сна глазами и поинтересовался:

— Ты поцеловала меня сейчас?

Может быть, он не полностью проснулся? Может быть, лучше сказать, что все вышло случайно? Что она просто придвинулась слишком близко и невольно прикоснулась губами к его губам?..

— Кэти? — поторопил он.

— Да. — Ее щеки горели от стыда — не только за то, что она сделала, но и за то, что ей хотелось повторить это. — Извини. Я не знаю, как все получилось.

Кэти ждала взрыва гнева, но Адам вдруг дотронулся до ее лица, так нежно, что она задрожала от восторга, и попросил:

— Сделай так еще раз.

Он хочет, чтобы она его поцеловала?!

Кэти не могла шевельнуться, настолько она была поражена, но Адам, видимо, не хотел ждать, потому что наклонился и сам поцеловал ее.

И она тут же поняла, что поцелуй гораздо приятнее, если Адам принимает в нем активное участие. Но когда через пару минут он уложил ее на спину и снял пижамную куртку, ей стало ясно, что дело может зайти гораздо дальше поцелуев. Кэти начала, а Адам намеревается завершить.

«Что ты делаешь? — взывал разум. — Это же Адам, муж твоей сестры. Это ужасно!» Но не так-то легко было прислушаться к голосу разума, поскольку Адам целовал ее, запустив руку в ее пижамные брюки. Кэти застонала, когда его пальцы нащупали средоточие женственности, которое уже пылало.

Уже? Что за шутки! Она находилась в состоянии постоянного сексуального возбуждения с той самой минуты, как начала принимать гормоны. Обычно сексуальные желания охватывали Кэти в период овуляции, но то, что происходило сейчас, было раз в пятьдесят сильнее.

Может быть, она плохая сестра, вообще плохой человек, но какая разница? Кэти хотела Адама. Она в жизни не совершила ни одного по-настоящему эгоистичного поступка. Но, похоже, теперь совершит.

Кэти стащила рубашку с его плеч, впилась глазами в его грудь и, задыхаясь от возбуждения, положила руку на горячую кожу, почувствовав, как бьется сердце мужчины.

Она опасалась, что Адам будет таким же сухим и замкнутым, как всегда. Разве Бекка не говорила, что секс с Адамом приятен, но иногда ей хочется, чтобы он был горячее, решительнее? Видимо, он изменился. Если он будет еще горячее, простыни загорятся. Адам был неудержимым, импульсивным, безумным.

Он целовал губы, грудь, шею Кэти так страстно, словно хотел съесть ее живьем. Это продолжалось до тех пор, пока все ощущения не сошлись воедино. Тело ее молило о развязке.

И когда она поняла, что больше не может, что сойдет с ума, если он не возьмет ее, Адам вдруг заявил:

— Я должен овладеть тобой.

Не хочет, а должен. То есть хочет так сильно, что не может иначе. И то же самое ощущала она.

Когда сильные мужские руки обняли Кэти и прижали ее к его телу, у нее в голове пронеслась мысль: может быть, им не стоит это делать? Но как только Адам вошел в нее, она уже не могла думать. Только чувствовать. Чувствовать его руки, его губы, ритмичные движения его тела. Такого слияния Кэти не могла и представить. Как будто всю жизнь она шла именно к этому. До сих пор ни один мужчина не дарил ей такие ощущения, какие дарил Адам. И когда он замер и опустился на нее, она испугалась, что ей не суждено испытать это еще раз.