«За нашу и вашу свободу!» Герои 1863 года - [34]

В один из августовских дней 1865 года Домбровские прибыли в Париж. Столица Франции, ее окрестности и ряд французских городов служили в то время приютом для нескольких тысяч бывших участников восстания, скрывавшихся от преследований царизма. Наличие друзей и знакомых среди ранее приехавших соотечественников, знакомство с языком, облегчающее возможность заработков, сравнительно хорошее отношение французской общественности к польским эмигрантам — таковы важнейшие житейские соображения, которыми руководствовались многие поляки, выбирая Францию в качестве постоянного места жительства в эмиграции. Для Домбровского эти соображения также играли роль, но главным для него было то, что во Франции в основном находились те активно действующие эмигрантские организации, через которые можно было поскорее включиться в революционную борьбу.

Деньги, собранные товарищами в Петербурге и отчасти в Стокгольме, были на исходе. Сняв более чем скромную квартиру на ул. Вавен, Домбровский начал искать работу. Ему посчастливилось: он поступил на должность чертежника (Академия генерального штаба давала в этом отношении хорошую подготовку). Заработок был невелик, сводить концы с концами было очень трудно. Но по сравнению со многими другими эмигрантами материальное положение Домбровских было сносным, тем более в первое время, когда еще не было детей.

Едва устроив свои житейские дела, Домбровский с головой ушел в политическую деятельность. Он поддерживал связи с французскими революционерами: первое время с бланкистами, позже — преимущественно с участниками тех организаций, которые в той или примыкали к Международному товариществу рабочих (Первому Интернационалу), возглавлявшемуся К. Марксом и Ф. Энгельсом. Но большую часть своих сил Домбровский отдавал борьбе за сплочение польских эмигрантов вокруг последовательно демократической социальной программы, без осуществления которой было невозможно достижение независимости польского народа.

Франция предоставляла убежище польским эмигрантам, разрешала им в какой-то мере политическую деятельность. Но это вовсе не значило, что симпатии французских сановников и буржуазии были на стороне революционных сил Польши. Французское правительство не только позволяло действовать многочисленной агентуре политической полиции русского царизма, но и оказывало ей активную помощь собственными полицейскими силами. Один из очень чувствительных ударов, нанесенных совместными усилиями петербургских и парижских провокаторов в 1867 году, оказался направленным против Домбровского, как человека весьма опасного с точки зрения царизма.

Французская конституция ограничивала возможности преследования эмигрантов по политическим мотивам. Поэтому полицейская агентура царизма и их французские партнеры изыскивали всяческие пути для того, чтобы запутать политических эмигрантов в уголовные дела, подготавливая для этого самые хитроумные комбинации. В 1867 году, во время посещения Александром II находящейся в Париже Всемирной выставки, поляк Березовский совершил на него неудачное покушение. Это подхлестнуло полицейскую службу обеих стран, и, хотя демократическая эмиграция не имела никакого отношения к данному террористическому акту, удар был нацелен в основном против нее. На квартиру Домбровского был совершен полицейский налет. Обыск не подтвердил полицейскую версию о связях его с Березовским, но обнаружил косвенные данные о том, что Домбровский имеет контакты t многими лицами, которые нелегально пересекают границы Российской империи, снабжал их фальшивыми паспортами. Намереваясь создать неотразимый предлог для ареста Домбровского, французская полиция состряпала дело по обвинению братьев Домбровских (вместе с Ярославом жил его брат Теофиль, тоже активный участник восстания 1863 года) в изготовлении фальшивых русских денег. Благодаря хитроумным комбинациям полиция получила повод для ареста. Однако в конце концов провокация провалилась. На суде адвокат Руссель во всех деталях раскрыл ее существо, и присяжные единогласно вынесли оправдательный вердикт.

Полицейская расправа над Домбровским не состоялась, но в течение почти трех лет его революционная деятельность была сильно затруднена, а моментами и вовсе парализована. В июле 1870 года, когда французская полиция вынуждена была вторично освободить его из тюрьмы, политическая обстановка в Европе оказалась накаленной до предела: это был канун франко-прусской войны. Хотя война была несправедливой для обоих государств, симпатии радикальной части польской эмиграции склонялись на сторону Франции даже в первые месяцы войны. Когда же в сентябре 1870 года (после поражения французской армии при Седане) Вторая империя рухнула под напором народного возмущения, сотни польских эмигрантов решили принять участие в вооруженной борьбе с пруссаками.

В это время прусская армия, почти не встречая сопротивления регулярных частей, приблизилась к Парижу. Глава правительства Национальной обороны реакционный генерал Трошю считал войну проигранной и согласился бы на капитуляцию, если бы не боялся общественного мнения. Инициативу в организации отпора оккупантам взяли на себя народные массы и прежде всего трудящиеся Парижа. Около полумиллиона человек вступили в батальоны Национальной гвардии, но предательская политика Трошю и ему подобных почти полностью парализовала эту огромную силу. Будучи профессиональным военным и горячо сочувствуя республиканской Франции, Домбровский отчетливо видел нависшую опасность, много думал над тем, как найти выход из создавшегося положения. Одним из результатов этих раздумий была памятная записка, адресованная в военное министерство Франции.