За морями, за долами, за высокими горами - [4]

- I'm blessed, - просипел старик и, раздирая горло: - if you ate not earthman! [Будь я проклят, если вы не землянин! (англ ).]

Родион вздрогнул и отрицательно покачал головой.

- Я не понимаю, - сказал он и смутился. - А планету, планету-то назвал "The End"! Тоже мне, англоман!

Старик плакал. Большими слезами, они стекали по морщинистым щекам на дрожащий рот.

- My God ...My God ...Can I hope what... [Боже... Боже... Мог ли я надеяться, что . (англ.).] Он внезапно затих, только всхлипывал и, моргая, смотрел на Родиона.

- Прошу прощен. Вы не кумуете по-аглицки... - спохватился он. - Та чо та я? Топа сюда, ближте, и оущайтесь.

Родион непроизвольно шагнул вперед. Старолинг... - Дед, а, дед, а ты, наверное, старый, очень старый, древний, можно сказать, старик.

- Ах, да не на чо... - лепетал старик. Он пошарил глазами по хижине. Вон-вон у том куту еща ящик. Вы его поднажте и опушайтесь,

Родион выволок ящик из угла, перенес его поближе к старику и сел. Совершенно ошарашенный.

- Вы уж прощея мя, - сказал старик, - но я не можече... - Он смотрел на Родиона как на заморскую зверушку, большими, светящимися белками, глазами и вдруг, чуть ли не скуля, вопросил: - Како там на Земле? Вы давно оттоле?

Родион помялся, не зная, что сказать.

- На Земле все нормально. По крайней мере, так было сегодня утром.

- Сегод?.. - оборвал его старик и поперхнулся. Глаза его разгорелись. И потухли.

- God tnrbid... - забормотал он. - Again... Let me go for qoodness'sake! [Избави Боже... Опять... Оставьте меня ради всего святого! (англ.).]

Он страдальчески закачал головой, захныкал.

- Когда та уже прекращается, когда вы перестанет трзать мя? Чем дале, тем скверна... Шарнуть бы в тя чо-нибудь... - тоскливо-тоскливо протянул он и вдруг заорал: - Сковыряйся прочь, мержоча тварь! Уже и днем явитесь!

Родион посмотрел в яростные глаза старика, напрягся, подстроился.

- Спокойно. Успокойся. Я - самый нормальный человек, с Земли. Не галлюцинация, не фантом. Человек, - мягко внушил он.

Старик сник, обмяк. Прикрыл галаз.

- Кой час год? - тихо спросил он. Родион сказал.

- Хм... - старик пожевал губами. - Двести годов... Двести... Ейща сумняша, млада члектода ще в папухах не было.

- В папухах... - ошалело подумал Родион и тут вроде бы понял. К чему здесь эта хижина, этот старик, дряхлый, древний, со своим древнелингским диалектом... И все-все остальное... Двести лет назад - ревущие сопла, фотонные громады, релятивизм, архаика... Какая звездная не вернулась из этого сектора? Какая?! Сейчас бы третий том Каталога...

- Ничего, - сказал он старику. - Ничего. Через неделю я закончу здесь дела (не говорить же, что у него авария и раньше, чем через неделю корабль не починят) и заберу вас на Землю. Все будет хорошо. - Он легонько похлопал его по сухонькому мертвому кулачку.

- Ничего...

Старик открыл глаза и как-то странно посмотрел на него. Губы тронула язвительная улыбка. - Искушаешь. - Он невесело рассмеялся. - Годов десять тому, кода... - У старика перехватило горло. - Кода ща была... Бет была... Он замолчал, моргнул глазами, кашлянул. - Можече, и обрясца... А им, старик кивнул на женщину, - Земля не занужна...

Хлопнула дверь. Пригнувшись, в хижину вошел сумасшедший и, немного потоптавшись у порога, присел на ящик в другом углу.

- Что с ним? - полушепотом, пригнувшись к старику, спросил Родион и указал глазами на вошедшего. - Это после катастрофы?

- Катастрофы? - старик уставился на него, не понимая. Затем захихикал. Вы мляете, мы терплячи кораблекруша? - спросил он. Его явно веселила эта мысль. - Конче, не без того... Та мы поселянцы, вы разумеете? Мы утяпали с Элизабет с ваштой клятой Земли тому, чо были накорма ею по заглотку! Вот та как. А ца мои... - он поперхнулся и глухо поправился: - Нашты с Бет дети...

Родион смотрел на него во все глаза.

- И не блямайте на мя так! Не запужна нам вашта Земля, не занужна!

Стало тихо. Женщина перестала клацать клавишами и молча ждала. Наконец окошко синтезатора открылось и извергло на поднос ком белой творожистой массы.

- Постороньте, - вдруг сказал старик, обильно источая слюну. На Родиона он не смотрел. Шея у него вытянулась, и голова судорожно задергалась из стороны в сторону - он старался рассмотреть, что делается за спиной Родиона. - Отталите отседа. Час мя будут накорма...

Женщина встала с колен, взяла поднос и направилась в угол. Медленно, коряво, на полусогнутых ногах, ставя их коленками в середину, под огромный обвисший живот. Родион вздрогнул как от наваждения. Женщина несла свое непомерно большое, колыхающееся в такт шагам, бремя, но оно, по всему ее виду, не было ей в тягость, ее организм был чуть воспален, как и у всякой беременной женщины.

Родион не успел увернуться, она натолкнулась прямо на него, остановилась, подумала и, хотя Родион сразу же отскочил в сторону, прихватив с собой ящик, на котором сидел, обошла это место и приблизилась к старику. Держа поднос на одной руке, она небрежно, буквально ширяя ложкой в рот старика, стала его кормить.

- Невкусна, - закапризничал старик. - Сегодня она как пришарклая... - Он поперхнулся и пролаял: - Ты можешь понеторопе?!